Вампирский дедушка (СИ)

Я, сидя за массивным камнем, притворился ветошью. Два человека, недовольно бурча себе под нос, прошли мимо. Гаврик скрылся за строением.

Так... Три минуты идти до площади, ещё минута — до катакомб и минута на разговор с мертвой охраной. Затем дорога обратно. Десять минут никто о них беспокоиться не будет. Время есть!

Дождался, когда ревизоры зайдут за поворот. В ту же секунды отправился вслед за ними. Два удара — два проломленных черепа — два трупа. Тела оттащил в ближайшие кусты и что есть сил рванул к лазу. Надеюсь, не заплутаю в этих чертовых отнорках!

Катакомбы встретили меня привычным смрадом и пищащими крысами. К вони и грызунам я уже привык, так что не обратил на них никакого внимания. Сделал один неправильный поворот, но быстро сориентировался. Вскоре, лежа за решетчатым люком, наблюдал за моей будущей добычей. Пересчитал по головам — вроде все на месте.

Происходило нечто странное. Благородные обнюхивали амфоры, морщили носы и о чем-то тихо совещались. Затем по повелительному щелчку пальцев к ним подходил Гаврик. Из рук человека вырывались голубоватые сгустки. Сосуды трескались. Кровь заливала дворян. Другой ревизор магией отчищал их тела и одежду.

Я заметил неувязку с количеством склянок. Амфоры стояли не только в шатре, но и здесь. Да и трупов в яме явно было больше тридцати семи — именно это число называл дворянин, когда иссушал женщину. Аристократам, видимо, не вся кровь подходит. Избирательные твари... Какие же это твари! И люди, которые им помогают, не лучше. Интересно, а тот же Осип, если ему приказать, тоже занимался бы подобным? Или тут нужно особое мышление?

Дворяне провели ещё пару опытов и получили нужный эффект. Кровь замерцала. Жидкость в сосуде рассекли серебристые прожилки, а через мгновение сосуд стал таким же, каким был минуту назад.

— Тридцать девять, — протянул ленивый голос благородного. — Прекрасно. Осталось десять! Уносите.

— Ты и ты, — Гаврик указал на пару человек, — отнесите амфору. Быть наготове. Оружие держать в руках. Постоянно оглядывайтесь. Никого чужого к себе не подпускать! Ни с кем до возвращения Кексика не разговаривать. Всем всё понятно?

— Да, — одновременно, словно репетируя, ответила двойка ревизоров.

Первый бережно поднял склянку. А вот второй заставил меня немного напрячься. Он, будто рисуясь, неспешно взял прислоненное к стене копье. Затем ловко крутанул его и выбросил навершие вперед. Острие рассекло воздух и замерло в неподвижности. Конец оружия не дрогнул ни на сантиметр. Гаврик одобрительно скривил уголок рта, а благородные удивленно приподняли брови. Было видно, что никто из игроков не ожидал такой техники исполнения от обычного корма. И даже мой неискушенный взгляд (ну не видел я вживую, как орудуют копьями) говорил мне, что противник будет более, чем серьезный. Такого надо убирать в первую очередь. Эх, мне бы арбалет, чтобы снять его издалека, но болт я так и не нашел. Или можно было бы испепелить молнией, но мой резервуар магии был пуст, а для пополнения мне нужно иссушить какого-нибудь выродка-аристократишку.

Я видел, что боец решил что-то уточнить у своего непосредственного начальника, но дальше ждать и слушать не было никакого смысла. Снова время было не на моей стороне. Нужно максимально быстро выбраться из катакомб и успеть добежать до поворота, из-за которого выйдет эта двойка.

Сперва я подумал, что можно встретить их в шатре. Там, как ни крути, ограниченное пространство и мой кинжал будет опаснее копья, а на площади меня могут разделать. Даже приблизиться не успею. Но потом вспомнил, что ревизоры заметят отсутствие охранников на входе, а это, считай, приговор.

Я изогнулся и усиленно задвигал локтями. Червяки под моим весом лопались и забрызгивали меня розовой жижей, руки периодически проскальзывали, а я, словно лягушка, не забывал помогать себе ногами. Плевать на грязь! Сейчас главное — дело.

Думаю, я сейчас ничем не отличался об бомжа. Разило от меня так, что у непривычного человека глаза бы на лоб вылезли. Вся одежда изгваздана кровью, слизью и черт знает, чем ещё. Штаны с кафтаном превратились в изорванные лохмотья. Только камзол, позаимствованный у Альфача и прикрывающий голые причинные места, оставался цел, но и его не мешало бы почистить. В ботинках хлюпало, волосы слиплись, а под длинными ногтями (и чего я их не состриг, когда был в обители?) набился внушительный слой земли. В общем, сразу видно, что я носитель божественной крови: ничего человеческого, как говорится, мне не чуждо. Хе-хе. Хотя сейчас меня занимали не эти мысли. Думать о чистоте стану, когда дело будет сделано. А основная моя задача не текущую минуту — избавиться от остатков ревизоров и двух благородных. Заодно хорошо бы допросить их, но загадывать наперед не буду.