Вампиры девичьих грез (СИ)

К концу его фразы я уже догадалась. К нам приближалась компания. Не слишком трезвая, слишком шумная и явно агрессивная. В общем, хорошо, что я с вампиром.

— Воркуем, голубки? — нас окружило пятеро. Самый младший едва ли старше меня, самый старший — старше, но не на много. Уже не школьники. Еще не мужчины. На лицах — глумливые усмешки, перегаром несет так, что хоть вешайся. Один из компании лениво поигрывает ножом. Даже странно, что пальцы все еще ловкие.

— Воркуем, — невозмутимо отзывается Анхен, все так же лениво покачиваясь на ветке. — Может, вы дальше пойдете? Парк большой.

Бездна, у него же аура скрыта. Не чувствуют они его — вампиром. Так, пижон с девчонкой в весьма уединенном месте. Я вцепилась Анхену в руку. Не то, чтобы я боялась за себя или, тем более, за него, но ситуация была весьма неприятной.

— Пойдем, — с кривой усмешкой соглашается тот, что с ножом. — Вот ты нас сейчас на выпивку профинансируешь, и мы пойдем.

— А я без денег, — не-то-чтобы-вампир улыбается так легко и искренне, словно приятеля встретил. — Не поверишь — последние на мороженое девчонке потратил.

— Последние ты явно на шмотки свои потратил, — злобно бросает худой блондин с давно не мытыми волосами. — Что-то ты смелый больно. Думаешь, нарядился вампиром, так к тебе и могущество вампирское придет? Одной левой нас раскидаешь? — он отвратительно хохотнул, остальные с удовольствием заржали.

— Зачем? — в голосе откровенная скука. — Ладно, ребята, приятно было познакомиться. У нас с подружкой тут еще дела.

— И у нас, — хохотнул первый. И резким движением дернул меня на себя, в одно мгновение обхватив за плечи и приставив нож к горлу. — Деньги, быстро, пока у меня рука не дрогнула!

— Зря, — Анхен даже не дернулся меня спасти. Просто очень медленно поднял руку к очкам, словно собираясь их снять…

— Быстрее, сука, — блондин со всей силы двинул ему кулаком в челюсть… Ну, в смысле, в то место, где только что была челюсть. Кулак просвистел в пустоту, нападавший потерял равновесие и рухнул, ударившись грудью о ветку, на которой уже никто не сидел. Но еще прежде, чем он упал, нас ударила, накрывая, вампирская аура. Нож у моего горла дрогнул, державшие его пальцы начали разжиматься.

— Замерли! — голос вампира был очень тихий, почти шепот, но по натянутым нервам бил, как крик. — Опусти нож, отпусти девочку.

Игры кончились. Небрежно держа черные очки в опущенной руке, посреди замерших истуканами отморозков стоял вампир. Нет, глаз его было не разглядеть в густой тени деревьев, но блестели они весьма нехорошим блеском, а тишина была гнетущей, и аура его разве что дымом не клубилась, хоть и невидимая.

Он протянул ко мне руку, и я подошла, и прижалась к нему, утыкаясь носом в плечо, ища защиты в нем — от него же самого. Потому что в этот миг я его боялась больше, чем любых пьяных придурков.

— Спустились к пруду, вошли в воду и поплыли на тот берег, — меж тем приказал вампир совершенно ровным голосом. — Молча, — добавил затем, хотя тишина стояла и так — просто гнетущая.

Судя по звукам, они выполняли его указание. Я отважилась оторваться от вампира и взглянуть. Да, сползали — сваливались с кручи, не останавливаясь, не раздеваясь заходили в воду.

Даже не пойму, что я почувствовала в первый момент: облегчение или разочарование. Он что, их отпускает? А я уже представила, что сейчас здесь будет море крови и оторванные головы. А они, значит, просто купанием отделаются?

Я смотрела, как они, словно зомби, идут в воду. В одежде, в тяжелых ботинках, тот, что держал меня, по-прежнему с ножом в руке. Постепенно до меня начало доходить.

— Анхен, вода же холодная. Это май, сейчас слишком рано для купаний.

Он молчит.

— В ботинках плыть невозможно, пусть хоть разуются.

Молчит.

— Они же пьяные. Переохлаждение, судорога…

Он по-прежнему молчит, глядя как они погружаются по пояс, по грудь, начинают плыть.

— Анхен, а если они плавать не умеют? Тут слишком широко, этот пруд и летом на трезвую голову не каждый переплывает. Анхен! Анхен, они же утонут!

— Как повезет, — вампир равнодушно пожимает плечами. — Что тебе до них?

Я смотрю, как они плывут. Кто-то вырвался вперед, рассекает водную гладь уверенным кролем. Не спешу за него радоваться. Знаю я, как мужики кролем плавают: двадцать гребков туда, двадцать назад, и все, выдохся. А впрочем — хотя бы умеет. Может и доплывет. Остальные плывут медленнее и вовсе не так ловко. Но вроде плывут. Ах, нет! Самый последний вдруг дернулся, ушел под воду, взмахнул руками, выплыл, закашлявшись, и снова над водой лишь рука.

— Анхен, он же тонет! По-настоящему, на самом деле!

— А ты думала, я пошутил? — он просто стоит и смотрит.

— Анхен, пожалуйста, все, хватит! Он же правда сейчас утонет! Ну пожалуйста, его же еще можно спасти! — я оборачиваюсь, но вижу лишь равнодушие, и бросаюсь сама — туда, к воде. Здесь недалеко, я доплыву, я еще успею.

Он хватает меня за руку:

— Нет.