Вампиры и оборотни

Что касается Дарвули, колдуньи, все происходящее для нее было просто игрой. Она играла потому, что настоящие ведьмы остаются колдуньями на протяжении веков, они вне времени. Она знала, что никто не может отобрать умение управлять силами, которыми она управляла, и вся жизнь создана ими. Подобно верующим, которые, умирая, вверяют себя Господу, ведьмы отдавались естественному течению вещей, куда — они не пытались узнать. Какое значение имело, где развеют их пепел и где они будут после смерти… но куда же они могли попасть еще, кроме как в место вечного возвращения, великий космический источник всего сущего?

Ведьмы не желали спасения в царстве чистоты. Они боялись ее, чистота означала их собственную смерть. Они желали всего лишь проникнуть в суть вещей, овладеть ими и сформировать до того, как они войдут в жизнь людей как нечто неизменное.

Для Эржебет и Дарвули в Чейте путь был свободен. Провинция была удаленной, обитатели суеверными и апатичными. Графиня могла делать здесь абсолютно все; что же касается Дарвули, то каждый боялся, что она заколдует всю семью, поля и скот из-за малейшего недовольства. Эти люди во всем видели проявление мистического; в сущности, они не были ни в чем уверены.

Необходимость избавляться от тел была постоянным ночным кошмаром для Каталины. Но Йо Илона и таинственная старая карга Дарвуля, всегда молчавшая, к этому давно привыкли и хоронили, не задавая вопросов. Вначале погребение происходило как обычно, через церковь. Тела приводили в порядок, обмывали, одевали и оставляли в замке до приезда родственников, чтобы они могли попрощаться с усопшими. Им давались какие-то правдоподобные объяснения и устраивались поминки. Но однажды в замок совсем неожиданно приехала мать повидать свою дочь. Эту юную девушку убили два дня назад, пришлось тотчас найти подходящее место и спрятать тело, поскольку оно было сильно обезображено. Кто-то произнес: «Она умерла», но мать продолжала настаивать на своем желании увидеть хотя бы тело. Но оно было настолько страшно, что люди в замке отказали несчастной и в этом, поспешив похоронить его. Мать ничего не сказала, поскольку была сильно напугана происходящим, но ее бросили в подземелье, так как при судебном разбирательстве она была бы опасна. И вот все больше и больше убитых служанок наскоро забрасывались землей в полях и садах. После приезда Дарвули мгновенно разнесся слух, что графиня, чтобы сохранить свою красоту, принимает изо дня в день ванны из человеческой крови.

В 1608 году австрийский эрцгерцог Рудольф II, правивший с 1576 года Венгрией и Богемией, отрекся от престола в пользу своего брата Матиаша и окончательно вернулся в Прагу.

По своему характеру король Матиаш был полной противоположностью своим предшественникам. Во времена правления ревностных католиков Максимилиана и Рудольфа венгерских дворян постоянно подвергали преследованиям и обвиняли в предательстве. Почти все они воспринимали власть Габсбургов лишь как меньшее зло по сравнению с гнетом турок и ненавидели первых почти так же сильно, как и вторых, преданно служа одной только Венгрии. Габсбурги, пропитанные испанским фанатизмом, с трудом терпели то, что почти все представители венгерского дворянства были протестантами. В конце XVI века члены семьи Батори были исключением из общего правила: Сигиз-мунд из Трансильвании был последовательным представителем католичества.

Вступив на престол, первое, что сделал Матиаш после коронации, — даровал крестьянам большую свободу вероисповедания. По сравнению со своими предшественниками Матиаш был настроен достаточно прогрессивно и не был склонен к оккультизму. Для него моральным обязательством являлась борьба с дьяволом, как бы он ни назывался. Теперь не так легко стало получить прощение за сношение с сатанинской силой. Подобные действия он расценивал как угрозу собственному авторитету и искоренял их беспощадно, как только сталкивался с ними.

Если бы судебное разбирательство состоялось за несколько лет до этого, то Эржебет Батори представляла бы себя сама во дворце императора Рудольфа, ее дальнего родственника (ее кузен Сигизмунд был женат на австрийке Марии-Христиане). Но сначала она отправилась бы в Пресбург, где тогда жил император, окруженный астрологами и погруженный в свои магические книги. Она бы говорила с ним своим тягучим голосом и пристально смотрела бы ему в глаза своим тяжелым взглядом. И постаралась бы, чтобы император заметил пергамент, на котором были записаны искупительные заклинания, составленные Дарвулей. Этого было бы достаточно, чтобы смягчить Рудольфа, и наказанием для нее был бы временный домашний арест и клятва заниматься в будущем только безопасным колдовством. Но это время миновало, и такого рода тайные средства улаживания конфликтов были теперь невозможны.