Вампиры: Когда ночь сменяет ночь

Торжествующе мне подмигнув, Чет одним ударом странного оружия рассёк себе ладонь, и оба отродья, что-то бормоча, начали выводить своей кровью запутанные формулы на полу. Эдред смотрел на меня прощальным взглядом. Мой замысел он наверняка разгадал, но странным образом, теперь в его глазах не было напряжения — только грусть. Я вздрогнула, когда с губ Колетт сорвалось шипение. Бертран встрепенулся и коротко кивнул ей. Чет нетерпеливо подскочил ко мне, но устремившиеся к моим плечам руки сжали пустоту…

Наверное, даже пробуждение от летаргического сна, не может сравниться с упоительным чувством, охватившим меня, едва я вырвалась из ловушки! Но план был выполнен лишь наполовину. Полудемоны должны заставить Эдреда проглотить немного крови, чтобы сердце его начало биться. В моём распоряжении было всего несколько минут, чтобы успеть вырвать его из-под кинжала Колетт…

Очевидно, звёзды всё же были на нашей стороне: в Льеже уже наступил закат. Не рассчитав силу, я разворотила дверцы шкафчика, в котором отец Фредерик хранил священные реликвии. Ловушка Колетт действовала "с потолка", но что могло её разрушить? Я лихорадочно перебирала пузырьки и сосуды, аккуратно расставленные на деревянных полочках… Вода из реки Иордан для освящения жилищ и предметов… Освящённая вода с добавлением соли и пепла для благословления церкви и алтаря… Земля из Иерусалима, ладан, защищающий от злых духов… Мирро — освящёное масло… Я зажала в руках пузатую склянку. Зажжённое в лампадах, оно очищает нечистое, заново освящает осквернённое — то, что нужно! Зажигалку я мимоходом подхватила на какой-то заправке…

По-моему, уже ради одного этого стоило вернуться — чтобы увидеть ошарашенные физиономии демонического отродья и вампира-отступника, когда я вихрем ворвалась в зал. Эдред лежал на полу, звуки его сердца вторили ехидным замечаниям Чета. Думаю, последний даже не понял, что произошло. Отброшенный в противоположный конец зала, он стукнулся головой о полупрозрачную стену и затих. Колетт последовала тем же путём, но подоспевший в последний момент Бертран уберёг её от сотрясения мозга, подхватив на лету. Едва оказавшись на ногах, она, хрипя от бешенства, бросилась на меня. Бертран тоже мгновенно возник за моей спиной, но руки только скользнули мимо моих плеч. Даже не глянув на него, я наотмашь ударила Колетт по лицу, и та навзничь рухнула на пол. А я подбросила склянку с освящённым маслом вверх, к сияющему искусственными звёздами потолку. Склянка разлетелась в дребезги, оставив содержимое на потолке, осколки посыпались на пол и распластанного на нём Эдреда… Но, прежде чем я успела щёлкнуть зажигалкой, массивное кресло, позаимствованное находчивым Бертраном из старинного гарнитура, врезалось в спину и сшибло меня с ног. Вконец озверевшая Колетт прыгнула на меня, как пантера. Чет, начиная приходить в себя, беспорядочно тряс головой. Эдред глухо рычал, всё ещё не в силах пошевелиться. Колетт занесла надо мной кинжал. Я захохотала и, перехватив его, даже не пытаясь разжать пальцы Колетт, вонзила остриё ей в плечо и с силой повернула его в ране. Колетт взвыла, Бертран издал вопль ужаса и ринулся ей на выручку. Но я уже отскочила в сторону, одновременно выхватив зажигалку. Щелчок — и, вспыхнувшая огоньком, зажигалка полетела к потолку. Свет звёзд погас в огненном мареве, и я снова увидела жуткую паутину, в которой запутались призраки Эдреда. Но теперь по ней расходился огонь, и души задёргались, словно ожившие мотыльки…

Эдред пришёл в себя в считанные секунды. Двигаясь со скоростью элементарных частиц, кинулся на склонившегося к подруге Бертрана, и тот отлетел к стене, возле которой только что копошился Чет. Самого Чета уже и след простыл. Видимо посчитав, что схватка неравная, он решил больше здесь не задерживаться. Бертран молниеносно извернулся и снова устремился к Колетт, но Эдред настиг его раньше и, яростно хрипя, они покатились по вымазанному кровью полу. Я с отвращением смотрела на бессильно корчившуюся у моих ног Колетт.

— Чего ты ждёшь? — прошипела она. — Я не собираюсь просить у тебя пощады!

Ещё ни разу я не была так близка к тому, чтобы поддаться соблазну. Ненависть и омерзение затмили разум… Я остановилась в последний момент. Убей я это получеловеческое отродье, всё человеческое во мне умрёт, и святая земля потеряет для меня защитную силу. Разве стоит это смерти одной презренной твари? Я выпрямилась, очнувшись, и повернулась к Эдреду. В очередной раз отшвырнув Бертрана, он тут же оказался возле меня.

— Площадь Святого Марка, — тихо проговорила я.

Эта площадь уже в какой-то мере стала нашим постоянным местом встреч. Эдред появился рядом через секунду. Таким я его ещё не видела… Смесь отразившихся на лице эмоций преобразила его до неузнаваемости. Выпачканные в крови ладони остановились на уровне моих щёк, дрожащие губы наклонились к уже начавшему затягиваться рубцу от удара Колетт. Он бормотал что-то нечленораздельное, но в хрипловатом голосе сквозила такая нежность, совершенно с ним несочетаемая, что мне стало не по себе и я резко отстранилась.