Вампиры: Когда ночь сменяет ночь

Про себя досадуя на тягу принца устраивать ритуал буквально из всего, я пошла вдоль полок. Интересно, чем занят Доминик?.. Скорее всего, лишь бы не торчать в пустых домах, он возобновит встречи с другими бессмертными. Возможно, отправится в другой мир, навестит наше любимое измерение… Помимо воли всё внутри сжалось от тоски. Целый месяц… Как же долго я его не увижу… Я вдруг резко остановилась, не сразу поняв, что прекратило поток невесёлых мыслей. На подставке передо мной мягко светился завораживающе красивый меч с молочно-белой рукояткой и такими же украшенными резьбой ножнами. Прямой и тонкий, он был похож на луч луны. Казалось, стоит к нему притронуться — и он рассыплется миллионом лунных пылинок.

— Ты услышала его зов, — Юнг-Су уже стоял рядом. — Возьми его, он — твой.

Осторожно, словно реликвию, я сняла меч с подставки.

— Что это за материал? — я провела пальцем по ножнам.

— Белый нефрит.

— Этому мечу, наверное, нет цены…

— Нет цены тому, что он призван защищать.

Наполовину вынув меч из ножен, я залюбовалась клинком, потом подняла восторженный взгляд на Юнг-Су.

— Но тренироваться я ведь буду не с ним?

— Обычно первые тренировки проходят на мок кум[1]. Но у нас нет времени на то, чтобы ты привыкала к деревянному мечу и только потом к настоящему. Ты должна чувствовать его. Твой разум, тело и этот меч должны стать одним целым, а к этому ещё нужно прийти. Как ты его назовёшь?

— Что?.. Меч?..

— Он будет сопровождать тебя, как преданный друг. А у друга должно быть имя.

— Ну, не знаю… — неуверенно протянула я. — Он похож на лунный луч…

— Луч. Значит, теперь это его имя: Туен[2].

Юнг-Су подхватил меня за край рукава, и, не успела я опомниться, мы оказались на просторной поляне. Со всех сторон её окружали бамбуковые деревья.

— Здесь мы будем тренироваться, — догадалась я.

— Вынь Туен из ножен. Почувствуй в ладони его рукоять. Рассмотри его.

Я повиновалась, и меч мягко вспыхнул в моей руке, словно… луч. Рукоятка легла в мою ладонь, будто была сделана для неё. Я с улыбкой повернулась к наблюдавшему за мной принцу.

— Уверена, ты будешь превосходным учителем.

— Сейчас рано об этом говорить. Дождёмся конца твоего обучения.

[1] Мок кум (корейск.) — деревянный меч, используемый для тренировок.

[2] Туен (корейск.) — луч.

Глава 23

Нежная печальная мелодия лилась над притихшим садом, будто долго подавляемое страдание выплёскивалось в томной отчаянной жалобе. К мелодии добавилось пение, голос принадлежал Мин-Хи — царственной супруге принца Юнг-Су. Мне была хорошо видна беседка, в которой расположилась принцесса, шёлковые волны её небесно-голубого одеяния, чёрные волосы и тонкие руки, сжимавшие пипу[1]. Имя Мин-Хи она получила уже после замужества. На родине в Китае её звали Ли Джи. Брак с корейским принцем был политическим ходом её отца-императора, желавшего укрепить дружественные отношения с государством Силла. Будущего мужа Ли Джи увидела только перед церемонией бракосочетания, но впоследствии страстно полюбила принца. Однако тронуть его сердце ей так и не удалось. Всё это с готовностью выложила мне Ран-Чжу, ехидно добавив, что из-за неуживчивого характера принцессы этого вполне следовало ожидать. Ли Джи была не единственной "чужеземкой" при дворе. Жёны среднего и младшего принцев были родом из Ямато[2] и Когурё, Ран-Чжу родилась в Пэкче. Но все они нашли общий язык и, насколько это было возможно, подружились. Все, кроме Ли Джи, продолжавшей даже одеваться на китайский манер, чтобы подчеркнуть собственную исключительность. Гордая своим происхождением, уязвлённая нелюбовью мужа, разочарованная однообразием бессмертия, принцесса стала настоящей мегерой.

— Знала бы ты, что приходится выносить конкубинам[3] принца Юнг-Су! — качала головой Ран-Чжу. — Тебе, кстати, тоже стоит её остерегаться.

— С чего бы?

— А то сама не понимаешь.

— Принц обучает меня владению мечом, это — всё, — отрезала я.