Вампиры: Когда ночь сменяет ночь

— Кровь ведь всегда считалась средоточием силы, магическим составляющим самых действенных заклятий и ритуалов. Не знаю, как именно устроены сдерживающие демонов оковы, но уверена, что, когда проливается кровь, они разрушаются. Вспомните индейские мифы — идея вести непрерывные войны и приносить друг друга в жертву исходила от "божеств", и мы знаем, кем были эти божества. Влиять на ацтеков и майя было легче всего — они ведь жили на когда-то принадлежавшей демонам территории. Но, конечно, индейцами они не ограничились. Может, отцы церкви не так уж и неправы, считая, что войны и конфликты — дело рук дьявольских сил… Как бы то ни было, демоны почти добились своего — все оковы, кроме одной, пали. Но последняя не может быть разрушена руками людей — кровь должны пролить сами демоны. Люди для них — "табу", потому что защищены договором…

— В отличие от нас, в чьих венах тоже течёт человеческая кровь, — голос Доминика был мрачным, лицо — сосредоточенным. Теперь он поверил до конца.

— Нас, конечно, меньше, но мы обладаем большей силой, чем люди — поэтому жертва будет не менее действенной… — тихо добавила я.

На лице Винсента тоже отразилась решимость.

— Когда это начнётся?

Я только пожала плечами. Обняв со спины, Доминик крепко прижал меня к себе.

- Возможно, уже началось. Не думаю, что от них стоит ждать официального извещения.

— Нет, — качнула я головой. — Мудрец говорил, что судьба ещё не определена. Пока они только готовятся.

— Что ж, — недобро усмехнулся Винсент. — Значит, будем готовиться и мы.

Покорёженные деревья уже не раз успели вспыхнуть ярко-синим огнём под ударами молний, когда мы, наконец, покинули зловещее измерение, обсудив всё, что можно было обсудить на данном этапе. Задача казалась одновременно простой и невыполнимой. Всего лишь убедить нам подобных в реальности надвигающейся катастрофы, выяснить, когда она разразится, как её предотвратить и при этом ещё попытаться остаться в живых.

— Могу начать с Акеми и Лодовико, — предложила я. — Собственно, они — единственные бессмертные, которых я знаю, кроме Арента.

Об Эдреде я, разумеется, предпочла умолчать.

— Это и к лучшему, — тут же подхватил Доминик. — Винс и я оповестим моих "знакомых". Тебе стоит держаться от них подальше — большинство из них знакомы и с Арентом.

Я состроила гримасу.

— Вопрос только, сможете ли вы их убедить… Ведь именно я слышала ведьму, беседовала с мудрецом и успела выучить ацтекские мифы наизусть…

— Это слишком опасно, — тоном не терпящим возражений отрезал Доминик. — Что до бессмертных, им придётся поверить тому, что есть, или в самом скором будущем подумать о чёрных водах Коцита[2].

Винсент согласно кивнул, и я не стала спорить:

— Ладно. Но меня всё же интересует, как отправить на берега Коцита демонов.

— Не так сложно и не так просто, — мрачно проговорил Доминик. — За пределами своего измерения они теряют большую часть своей силы. Но разновидностей их — великое множество, и могу только представить, как они расплодились за прошедшие тысячелетия. Противостоять им — всё равно что пытаться остановить цунами.

— Но их хотя бы можно убить, — ободряюще вставила я.

— Не всех. Самые могущественные — бессмертнее нас, если можно так выразиться. Они не были рождены, а, значит, не могут и умереть. Их тела — единственное, что подвержено разрушению. Разрушив тело низшего демона, ты его уничтожишь. Сделав то же самое с одним из "высших", лишь выведешь его из строя на пару столетий — пока тело не восстановится.

— Уже что-то, — усмехнулась я.

— Наверняка и они задавались вопросом, как убить нас, — Винсент вопросительно глянул на Доминика. — Им это известно?

— Ты говоришь о тех, кто нас создал, приятель. Конечно, им это известно.

— Пока бьётся сердце, — продолжил свою мысль Винсент. — Но откуда им знать, когда каждый из нас утоляет жажду? Это невозможно даже для них, разве не так?

Доминик закатил глаза.

— Уверена, они найдут способ, — поспешила вмешаться я. — И, скорее всего, наша кровь должна пролиться ритуально — в определённое время и, не исключено, что в определённом месте. Они наверняка устроят всё так, что мы будем в этом месте, когда пробьёт час. Но не расчитывают на то, что мы будем ждать их. В конце концов, терять нам нечего. А им не мешало бы вспомнить древнюю мудрость: вступать в бой с обречёнными опасно.

Мои слова были вызывающими, но за ними скрывалась растерянность. Ещё совсем недавно единственным злом в моей жизни был Арент, а теперь против нас поднимались все силы ада… Я повторила про себя слова мудреца: "Судьба ещё не определена…". Ну, а если бы она была определена, разве бы это что-то изменило? Разве смирилась бы я с этим приговором? Конечно, нет. Я бы всё равно бросилась в огонь — даже зная, что он обратит меня в пепел. Так чего тогда бояться? Растерянность отступила, на её место пришла неуёмная жажда деятельности. Я осторожно покосилась на Доминика, с беспокойством следившего за выражением моего лица. Заглянув сейчас в мои мысли, он бы наверняка пришёл в ужас, и я поспешно отвернулась. Будет лучше, если до поры он ничего о них не узнает.