Вампиры Лос-Анджелеса

Принц Вулкан повернул голову, глядя в огонь. Ему показалось, что в затылок подул ледяной ветер, и все его чувства мгновенно и тревожно напряглись. В его венах пульсировала кровь Пейдж ла Санд. Сначала, когда он насытился, ему немного захотелось спать, но теперь он сидел, выпрямившись, зрачки кошачьих глаз медленно расширялись. Красные уголья в камине напомнили ему кузницу в замке отца. Как давно это было! Он вспомнил, как наблюдал еще мальчиком за работой кузнеца – медведеподобного, волосатого мужчины, выковывавшего заготовки мечей, которые затем оружейные мастера превращали в блистающие клинки, украшавшие стены замка, мерцающие, как замороженные голубые молнии. Он вспоминал долгие тренировки после полудня, когда солнце бросало пыльные столбы света сквозь узкие окна. Удар, парирование, выпад, удар, парирование… снова и снова. Отец гордился успехами сына, громогласно заявляя, что тот станет даже лучше своего деда, знаменитого фехтовальщика Симона Вулкана Могучего. Теперь отец уже многие столетия как превратился в прах. Замок детства стал кучей камней на гребне холма. А обломки кареты, перевернувшейся на извилистой горной дороге в ту ночь, лежат в Будапештском музее вместе с другими останками памяти о роде Вулканов. В ту ночь – 29 сентября 1342 года – навсегда изменились принц и его судьба, в то же время он навсегда остался таким, каким он стал. Он отчетливо помнил сцену, мог привести мельчайшую деталь, стоило лишь закрыть глаза. Его отец, Ион Ястреб, сидел напротив сына внутри покачивающейся кареты из черного дерева и золота, его жена Соня – рядом. Она боялась снежной бури, заставшей их в пути, и поэтому крепко прижималась к мужу. Соня Бесплодная, как называли ее шепотом в деревнях, чтобы не услышали торговцы и не донесли Ястребу. Конрад знал, что она не его мать. Менестрели восхваляли доблести Ястреба не только на поле битвы, но и в постели. Соня не сердилась на него, потому что Ястреб начал стареть и ему нужен был наследник.

Страна была лоскутным одеялом мелких княжеств. Стоило возникнуть замку, как его владелец объявлял себя новым королем и нанимал войско, чтобы захватить соседнего короля. Провинция Вулканов простиралась во все стороны на расстояние однодневного переезда на лошади, занимая довольно значительную часть современной Венгрии. Земля эта была прекрасна, но не знала мира. Редко выдавалась ночь, когда факелы какого–либо войска не пылали на стратегически важных горных перевалах. Германские племена постоянно перемещались с места на место, и если Ястреб не сражался с ними в дремучих северных лесах, то ему приходилось отбивать поползновения гуннов или наемной армии какого–нибудь завистливого соседа.

По мере того, как Ястреб старел и слабел, попытки покончить с ним становились все наглее. За три ночи до этого путешествия в карете на восточной границе царства были замечены скапливающиеся варварские племена, а один из самых доверенных советников был пойман за предательским занятием – он добавлял яд в кубок с вином. Предателю вырвали из суставов конечности, изуродованный торс был брошен на съедение дворовым псам. Такова была судьба изменников.

Военному делу, стратегии и тактике Конрада обучали такие знатоки, как Йозеф Агна и Эрнст Одноглазый. Пониманию окружающего мира учил философ Бран Ласло, знанию мириадов оттенков человеческой натуры его научил сам отец. Ему суждено было стать великим правителем, так всегда говорил Ястреб. Даже сейчас, сидя в тысячах миль и сотнях лет от родной страны, он помнил любимый урок, приподнесенный отцом.

НАПАДАЙ, КАК УРАГАН. СТАРАЙСЯ БЫТЬ СО ВСЕХ СТОРОН СРАЗУ. НО ЕСЛИ ВРАГ ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К ТЕБЕ, ЧТОБЫ ОТРАЗИТЬ УДАР, БУДЬ УЖЕ В ДРУГОМ МЕСТЕ.

До происшествия с каретой в жизни Конрада был один случай, ставший предвестником его необычной судьбы. Во время празднования десятого дня рождения в большом зале замка один из гостей привез с собой в качестве подарка старую цыганку, которая умела читать будущую судьбу по линиям на руке. Она взяла ладонь Конрада своими коричневыми морщинистыми пальцами, нагнулась над ней в красном свете факелов, ее беззубые десны пережевывали табак. Она тут же отшатнулась и спросила Конрада – через переводчика, потому что она сама говорила лишь на грубом наречии немецких цыган, с самого ли рождения на его ладони растут эти волоски. Он утвердительно кивнул и старуха закудахтала, как напуганная курица. Она отпустила его руку и что–то сказала переводчику. Тот сообщил, что предсказательница увидела нечто ужасное и великое, что должно изменить жизнь Конрада. Его линия жизни, едва начавшись, исчезала под кожей, голубой линией обвивая большой палец и три раза обходя запястье. Она отказалась читать судьбу дальше и была отпущена восвояси с караваем черного хлеба.