Вампиры не обязаны... просить? (ЛП)

Нет. Боги положили конец этому скоплению идиотов в прошлом году, после того как были обнаружены эти Симилиты (да, да, они назвали свою проклятую планету в честь неё… идиоты). Можно подумать, что такая развитая цивилизация должна быть осторожнее, чтобы не попасться. И знайте, что во Вселенной хватит места только для одной Леди Гаги.

Нет, что-то ещё должно произойти. Интересно что?

Иш Таб вздохнула и оглядела брата Антонио с головы до ног. Он просто великолепен. Те же тёмно-зелёные глаза, накаченное тело и оливковая кожа. Только у этой идентичной версии восхитительные волны тёмных, длиной до подбородка волос, а одет был в простые брюки цвета хаки и белую футболку-поло. Он такой же тёплый и полный жизни. Человек. Иш Таб вздохнула. Он прекрасен.

— О боги, — прошептала она. — Прошу, не говори, что тебя зовут… Франсиско.

Брат Антонио рассмеялся.

— Так и зовут… Откуда ты знаешь?

Ну, это объясняет истерику Антонио в Бакаларе.

Он подошёл к Иш Таб и протянул руку.

— Семья зовёт меня просто Франко. Франсиско мой отец.

Пульс у Иш Таб забился со скоростью миллион бессмертных миль в час.

— Отец? — «Окей». Её тревога перешла в режим повышенной готовности. Вся эта ситуация кричала о сверхъестественном заговоре, хотя Иш Таб не могла понять, что же всё-таки происходит. Она посмотрела на Франко. Да, он идентичен Антонио во всех отношениях. Сможет ли она и к нему прикоснуться? Идея о такой вероятности крутилась в голове, как пара кроссовок в сушилке. Тогда Иш Таб и посмотрела на протянутую руку Франко. Она знала, что не должна этого делать, но её будто зачаровало, как в странном сне или в альтернативной вселенной. Иш Таб медленно подняла руку, чтобы взять его.

— Не трогай его, мать твою. — Антонио приблизился быстрее, чем смог бы заметить взгляд и оттолкнул руку Франко. Моральный компас Иш Таб заработал на полную. Чёрт возьми. О чём она только думала? Иш Таб закрыла лицо руками.

— О Боже. Прости.

«Ты просто в шоке. Шокирована красивым мужчиной».

«О, прошу, не показывайте мне двойников. Пожалуйста, не позволяйте мне видеть близнецов». Потому что это походило бы на мыльную оперу на канале ABC.

Франко обернулся и зарычал на брата.

— Qué? Qué me dijiste?[34]

— Ты же меня слышал. — Антонио встал нос к носу с братом. — Не надо, — сказал он, тихо и угрожающе. — Не прикасайся к ней. Никогда.

Франко рассмеялся.

— Успокойся, твою мать. Я не собираюсь уводить её у тебя. — Он внимательно посмотрел на Иш Таб, словно пытаясь понять, стоит ли бороться за то, что скрыто под вуалью. Затем сверкнул озорной улыбкой и добавил: — Пока нет.

«Ой-ой». Значит, игра продолжается. Иш Таб отступила, ожидая взрыва.

И что самое ужасное, какая-то больная, извращённая часть Иш Таб хотела заблокировать волнующие детали ситуации, вместо этого сосредотачиваясь на грязной фантазии. Богини тоже могли фантазировать об извращениях с близнецами.

— Извини моего брата за плохие манеры, — произнёс Франко. — Боюсь, у нас давняя история с женщинами. Если останешься на ужин, возможно, я смогу об этом подробнее рассказать.

Иш Таб почувствовало какое-то непонятное раздражение из-за нежелания слышать о других женщинах в жизни Антонио.

— Она не останется, — прорычал Антонио.

— Нет? — ответила Иш Таб.

— Нет, — ответил Антонио.

— Кто сказал? — уточнила Иш Таб. — В прошлый раз, я сместила тебя на эволюционном полюсе. — И она никуда не собиралась уходить, пока не доберётся до самого дна, что бы там ни происходило.

Антонио прищурился и побагровел.

— Оставлю вас, голубки, наедине поссориться. — Франко подмигнул Иш Таб. — Надеюсь, ещё встретимся.

— Даже не рассчитывай, — проворчал Антонио, глядя вслед уходящему брату.

— Почему, чёрт возьми, ты не сказал мне, что у тебя есть злой брат-близнец?

Антонио внимательно посмотрел на неё.

— Он вовсе не злой.

— Ну, мне он кажется версией милее.

Антонио потёр лоб.

— Он сердится на меня за то, что я не появился раньше. Вот и всё.

— Хорошо, он не твой злой близнец. Так какого же чёрта ты мне о нём не рассказал? — спросила она.

— А зачем?

— Ну… наверное, чтобы… Не знаю. Обычно люди рассказывают всем такие уникальные кусочки о своей жизни. Они ничего не могут с этим поделать, из-за этого чувствуют себя особенными.

Антонио пожал плечами.

— Я не человек, а вампир.

— Только не начинай. Почему ты это скрывал? Чего ты мне не договариваешь?

— Ничего. — Он напрягся.

— Тогда почему ты вдруг окутан облаком раздутой самоуверенности? Для справки, раздутая самоуверенность — это то же самое, что и самоуверенность, только вне закона. Вроде того, когда действительно глупый человек говорит, как он тащатся от опасности, когда точно знает, что это не так.

В его глазах запылал гнев.

— Я ничего не скрываю. И мне не нравится, что ты ставишь под сомнение мою честность.