Вампиры. Опасные связи (2010)

— Тогда и не пытайся. — Рука женщины, находившаяся под столом, сжалась в кулак, и ногти больно вонзились в ладони. — Я могу начать сегодня же вечером, — добавила она через несколько секунд. — Чем быстрее, тем лучше, верно? А потом я навсегда уйду из вашей жизни.

— Я не знаю, что тебе сказать, Кармин.

— У тебя уже вошло в привычку повторять «не знаю». — Она выдавила смешок, чтобы показать, что это была шутка. — Тогда я приду к вам в восемь, ладно?

— В восемь. Да. Спасибо тебе.

Кармин поднялась и собралась уходить, оставив свой кофе нетронутым.

— Лучше не говори Пенни заранее о моем приходе. Она… она сейчас не очень-то расположена меня видеть.

— Это скоро изменится.

— Ах. Ну, это утешит меня и послужит вознаграждением за оказанную услугу. — Уголок ее рта изогнулся в шутовской усмешке. — Увидимся сегодня вечером. О, и еще: после процедуры я не прочь выпить бокал-другой хорошего бордоского или бургундского. До вечера, Дэвид.

Дэвид не собирался ничего говорить Пенни, но когда, войдя в дом, он увидел ее враждебное лицо и напряженную походку, ему захотелось утешить ее, улучшить ей настроение. Он поцеловал жену (она ответила холодно) и сказал:

— А у меня есть для тебя сюрприз.

— Да? — Пенни неуверенно взглянула на мужа, желая возненавидеть его за ту боль, что он причинил ей.

— М-м… В восемь ты все узнаешь. Когда приедет Кармин.

— Кармин? — Она, не веря, уставилась на него горящими гневом глазами, но Дэвид уже поднимался по лестнице и ничего не заметил.

— Именно. Не беспокойся насчет еды — обедать с нами она не будет. Но я купил вино; можешь его сейчас открыть, пусть постоит час-два. Я пойду быстро приму душ и переоденусь.

Голос его затих наверху, а Пенни продолжала неподвижно стоять в дверях гостиной. Она не понимала, что он говорит; она не слышала его слов. Она услышала лишь одно слово — одно имя. Весь день она готовилась к решающему разговору, готовилась швырнуть мужу правду в лицо и увидеть, осмелится ли он отрицать ее. Теперь все ее планы смешались; он предупредил ее, перехватил инициативу. Кармин придет сюда. Он пригласил ее, словно между ними ничего нет, ничего не происходит, словно им нечего скрывать. Что за «сюрприз» они там придумали, чтобы усыпить ее бдительность, сбить ее со следа? Должно быть, они считают ее полной дурой, слабоумной, если надеются, что она поддастся на эти уловки!

Наверху, в спальне, Дэвид, раздеваясь, напевал что-то. У него был неплохой баритон, но сейчас этот ненавистный голос резал Пенни ухо, словно скрежет металла. Дура. Идиотка. На нее не обращают внимания, используют, смеются над ней… Внутри ее разгоралась неконтролируемая ярость, она захлестывала ее, словно приливная волна, и хотя какая-то часть сознания Пенни говорила ей, что это безумие, другая часть поддавалась ярости, приветствовала ее. Ярость была лучше, намного лучше боли от предательства и бессилия противостоять ему.

Противостоять ему. Наконец Пенни сдвинулась с места. Пошла по коридору, вошла в кухню. Наверху послышались шаги; Дэвид был в ванной. Слабый шум душа. «Он перестал петь. Я больше не хочу слышать его пение, никогда».

Она наугад открыла один из ящиков стола, заглянула внутрь, закрыла. Она не соображала, что делает; ею руководила ярость, она отключила разум, мозг, изгнала оттуда все мысли, оставила лишь полубессознательные рефлексы, и Пенни превратилась в робота. Нет, не здесь. В третьем.

Ага…

«Это не обязательно должен быть кол. Любой предмет сойдет, если он достаточно длинный», — слова самой Кармин. Ее дочь так и умерла, попавшись на — как это Кармин сказала? — «серьезной тактической ошибке», вот как. Ее раскрыли, обнаружили, кто она такая, и казнили без суда, присяжных и адвоката. Должно быть, это произошло давно. Сто, двести лет назад; Кармин не распространялась насчет своего возраста, так что не ясно было, когда именно. Тогда все было по-другому. А сейчас они живут в современном мире, в век разума. Сейчас люди таких вещей не делают. Разве?

«Если он достаточно длинный».

Пенни вытащила из пластикового гнезда кухонный нож с восьмидюймовым лезвием и взвесила его на ладони.

Кармин опоздала на пятнадцать минут, но это не имело значения. Пенни услышала шорох шин подъезжающего автомобиля и устроилась поудобнее — она сидела на полу в холле, скрестив ноги. Минуту-другую Кармин будет припарковывать машину; по вечерам места было совсем мало — люди приезжали домой, и у тротуара оставались лишь узкие щели. «Да, это она. Двигатель взвизгивает. Она плохо чувствует габариты. Не думаю, что стоит выходить и помогать ей. Нет, эта идея не из лучших».