Вампиры тут беспризорные

Дверь Матвей открыл неохотно, негодующе посмотрел на вампира, прищурился, выглянул на улицу, бросив беглый взгляд на убитых монстров, и снова посмотрел на Степана.

— Это ты их чтоль так? — с легким недоверием спросил старик, явно прикидывая в уме, возможно ли вообще уложить целую стаю в одиночку.

— Вроде того. — слабо пожал плечами вампир. — Пустите? — Матвей закатил глаза, словно Степан спросил несусветную глупость. Разве ж оставил б старик умирать кого на улице?

— Ну, заходи. — и шире распахнул дверь.

Дома-то оно все равно приятнее последние минуты провести, рассуждал Матвей, глядя на израненного вампира.

Но к большому удивлению старика, Степан помирать и не собирался — проспал почти сутки мертвецким сном, а потом бодренько проснулся и пошел помогать рубить дрова.

Вампиры они твари живучие, их так просто на тот свет не отправишь.

Но Степана занимали мысли вовсе не о живучести и местных расах. Магия вернулась, что теперь делать?

Вот так резко бросать приятелей-попаданцев нехорошо. Да и они ж, бедные, не умеют ничего толком: никто магии не обучен, читать не могут, у них даже оружия нормального нет от тварей отбиваться.

Как они тут без него справятся?

То, что пятьдесят лет как-то справлялись, его не убеждало. Ну и, признаться, он чувствовал себя должным за то, что они его приняли. Впервые в этом мире он смог почувствовать себя своим.

Но помыться, конечно, не помешало б.

Вампир взял новое полено, магия хоть и вернулась, а резерв пуст — даже на детское заклинание очищения не хватит. И ладно еще волосы скоро будут торчать сосульками, от крови монстров, которой он был перепачкан с ног до головы, все чесалось. Одежда неприятно закоченела, высохнув, а сам Степан уже устал стряхивать с себя шелушки засохшей крови.

— Эй, мужик, поговорим? — вампир опустил топор и оглянулся на окликнувшего его Антона.

Мда, рано он булки расслабил, его сейчас, сто процентов, вежливо выпрут. Кто захочет с таким монстром под одной крышей жить?

Степан воткнул топор в пенек и повернулся к собеседнику.

— Я должен уйти, да? — недовольно выдохнул вампир.

Он, конечно, и так бы покинул это место через несколько дней, но оказаться выгнанным или нежеланным гостем было б весьма неприятно.

— Да кто б тебя посмел гнать? — развел руками Антон. Для мнительного Степана слова прозвучали двусмысленно, мол, боятся все его теперь до усрачки.

Вампир посомневался еще с минуту и великодушно согласился на разговор.

Попаданцы уселись на срубленные деревья, сваленные за домом, молчание становилось все более неловким.

— Какой была твоя первая мысль, когда ты понял, что попаданец? — наконец спросил Антон.

Степан бросил на него нечитаемый взгляд и сцепил руки в замок. Вспоминать о жизни «до» было непривычно больно.

— Что это мой шанс начать всё сначала. Жить иначе. — безрадостно ответил вампир, потому как не такого «иначе» он желал.

Антон вздохнул, он провел в этом мире уже тридцать лет и не хотел, чтоб Степан потерял себя, как это случилось когда-то с ним.

А многие из тех, кто себя потерял, умирали быстро и неожиданно. Зам хлопнул Степана по плечу, мол, крепись давай, брат.

— Вот и держись за эту мысль, зубами держись. И не вздумай сдохнуть, пока не исполнишь свою мечту! У тебя, блин, есть этот второй шанс! Живи ж тогда, как хотелось, как мечтал. Мечтой своей живи.

Вампир исподлобья посмотрел на Антона, тому-то хорошо, он полукровка, не кровосос проклятый, его камнями никто не забьет и на костре за просто так жечь не станут.

Но было что-то в его словах, что цепляло.

— Я не знаю. Не выходит у меня ничего. — вздохнул Степан, с дрожью вспоминая свою церемонию посвящения главой рода. — Всё получается не так, странно и неправильно. Не по-людски. — не хотел он жить, проливая кровь и принося другим несчастья.

— Так ты и не человек больше. — произнес Антон и вампиру почудилось в этом что-то зловещее.

— Мать воспитала меня человеком, им я и останусь до самого конца. — с каким-то патриотичным упрямством ответил Степан. Антон рассмеялся, пф, как будто кто-то заставляет новенького отказаться от своего человеческого «я».

— Никто не запрещает тебе быть человеком. Но никто и не считает тебя им, вот о чем я говорю. Для нас, попаданцев, ты просто Степан, а для других вампир, опасность. Вампиров тут вообще не любят.

— Это я уже понял. — кивнул Степан.

— Так ты, выходит, знаешь магию? — вампир скосил взгляд на Антона. А как не знать-то с его школой выживания?

— Так, по мелочам. — отмахнулся Степан.

— Сам освоил?

— Нет, помогли немного. Мелкий один, из местных, он со мной в замке жил, ему тоже некуда идти было. Он и научил. — пришлось дополнить свою легенду существованием Веце, не мог же вампир сам интуитивно освоить и местный язык и магию. Степан, конечно, не дурак, но и не вундеркинд.

— Повезло, а у нас вот никто магией не владеет. Сложная штука. Ну а местные, ясен пень, попаданцев учить и за деньги брезгуют. Да и откуда у нас деньги-то? — вздохнул Антон. Степан уже в который раз почесался, как блохастый кот, затем задумался, пытаясь ощутить, сколько магии набралось, и почистил себя и одежду заклинанием.