Вампиры замка Карди

— Ты знаешь его? Она его очаровала и соблазнила. Потом убила его отца, его деда и дядю, чтобы Густав стал наследником. Еще она убила двух сестер Густава, чтобы они не мешали. А потом… Потом она сделала Густава своим слугой. Рабом. Он связан с ней клятвой крови. Они могут общаться с на мысленном уровне…

— Как Дракула и Рэнфилд? — заинтересовался Конрад.

— Примерно. Этот Лабе предоставил в ее распоряжение свой особняк. И помогает ей искать жертв. А потом вывозит трупы. И бросает их на улице. Просто бросает на улице. Ублюдок. Но он сдохнет сразу же, как только удастся убить ее… Они действуют так нагло! Убивают и даже не прячут трупы. Не знаю уж, почему. Возможно, так она бросает вызов нашему Хозяину?

— У вас есть Хозяин?

— У всех есть хозяева, мой мальчик… Так было и так будет. Она и ее слуга, они ничего не боятся. Приходят в рестораны и уводят с собой молодых мужчин. И никто, никто потом не может вспомнить, что парень ушел именно с этой парой. И ее лица никто не вспомнит, такой морок она наводит. Она ведь очень сильная. Убить ее будет не так легко, как хотелось бы. Благодаря всем этим обильным возлияниям она очень сильна. У меня было два помощника. Бессмертные, как и я. Она их просто растерзала…

— Значит, вам нужен помощник? — оживился Конрад.

— Нужен. Причем смертный. Ты готов рискнуть, чтобы уничтожить эту тварь?

— Я готов рискнуть для вас. Я хочу стать вашим помощником, — искренне ответил Конрад. И про себя добавил «желательно, бессмертным», но решил пока не повторять своей просьбы: он ее уже высказал, вампир слышал, и если вампир готов воспользоваться сейчас помощью Конрада — возможно, потом он в благодарность подарит ему бессмертие.

— Тогда иди и очаруй ее.

— Что?!

— Ты красивее того парнишки, на которого она положила глаз. Иди и очаруй, и пусть она отвезет тебя в свой особняк. А там найди способ открыть окно… Надеюсь, она поведет тебя не в подземелье, а в спальню, где есть окно. Открой и позови меня по имени. Меня зовут Рихард фон Амсберг. Можно просто Рихард, важно только имя, мое крестильное имя, то имя, под которым я осознаю себя. Открой окно и скажи: Рихард, я приглашаю тебя войти! И все. Я войду. И убью ее, когда она не будет этого ожидать.

— Значит, это правда, что вампира надо позвать, а просто так он зайти не может?

— Правда. Но у вампиров много способов заворожить жертву, чтобы она его позвала. Однако не в моем случае.

— Хорошо. Я пошел…

— Нет, подожди! Будь осторожен. Не смотри ей в глаза. Пялься ей на сиськи, да куда угодно, только не в глаза. А то она лишит тебя разума и воли. И еще… Ты уверен?

— Конечно. Она убивает людей. Она плохая. А я хочу помочь вам.

— У меня ведь может не получиться. Она может успеть убить тебя. Вдруг, она начнет уже в автомобиле? Хотя вряд ли. Ты красавчик. У тебя есть шанс получить сначала постель, а потом укус, если только ее пристрастия не изменились. Сначала секс, потом ужин… Но вдруг ты все же заглянешь ей в глаза?

— Я постараюсь пялиться на сиськи, — пообещал Конрад.

— Благослови тебя Бог…

— Бог?! Вы можете поминать имя Божие?

— Могу, хотя внутри все как кипятком ошпаривает. Но это приятная боль, — улыбнулся Рихард фон Амсберг. — Я люблю получать доказательства того, что могущество света — не миф. Когда так долго живешь среди тьмы, поневоле во всем разуверишься… Иди.

И Конрад пошел. Прямо, четко чеканя шаги, с очаровательнейшей и наглейшей улыбкой направился он к столику, за которым прекрасная вампирша охмуряла Бертольда фон Шаумбурга.

3

Не смотреть ей в глаза было очень трудно. Потому что никогда он не видел глаз прекраснее, чем эти — такие черные, что и зрачка не разглядеть, завораживающие, Конрад едва не провалился в них сразу, даже отшатнулся и испуганно заморгал. А красавица улыбнулась снисходительно. Зубы у нее, кстати, были — как у обычных людей. Разве что очень ровные и белые. Губы — воплощенный соблазн. Хотелось впиться поцелуем и пить… Или быть выпитым? Ресницы — как веера, и глубокие томные тени вокруг, словно она пришла в ресторан, истомленная любовной страстью.

Но Конрад напомнил себе, что вампирша явилась сюда, истомленная голодом. И включил в полную силу свое обаяние. Он знал все свои сильные стороны — засиял глазами, улыбнулся восхищенно и наивно, изобразил юного мальчика, полного сил, но еще не познавшего таинства любви: бабы от этого просто млели, каждая тут же хотела его во все таинства посвятить… И вампирша не оказалась исключением. Разве что — она-то хотела посвятить его в таинства своего ужина! То есть, его сделать своим ужином. А его смерть — своим маленьким милым секретом. Интересно, а что она делает с трупами? Надо бы спросить у Рихарда. Потом. Если будет это потом.

Танцуя с ней, он старался смотреть на ее грудь, на невероятно гладкую кожу, которая сияла белизной, словно подсвеченная изнутри, на кровавый отблеск ее рубинов, на нежную шею, на которой не бился пульс… Он не поднимал глаза выше ее рта. И все же — чувствовал, что попался.

Должно быть, вампирше хватило одного взгляда ему в глаза, чтобы пленить.

Или, быть может, они как-то еще завораживают?