Вампиры замка Карди

Они стояли на посту у покоев генерала Хофера, Герберт с одной стороны от двери, Клаус - с другой. Однажды Герберт обернулся и увидел, что Крюзера не посту уже нет. Позвал его, но ответа не получил.

- Мы беззащитны перед этими тварями! - рычал он, мечась по казарме, И никто не защитит нас от них, кроме нас самих! Плевал я на приказы, пора покончить с упырями, пока они не покончили с нами! Надо найти их гробы и поотрубать, к черту, всем головы! Кто со мной?

Воцарилось тягостное молчание.

Плагенс был прав. Кругом прав. Вместо того, чтобы придерживаться правил и питаться исключительно выделенными для них жертвами, вампиры почему-то переключились на солдат. Мало им что ли детишек? Может быть не по штуке надо их выводить, а по двое или по трое?

Теперь уже поздно... Дети больше не поступают, в подвале осталось всего двое мальчишек, да и начальство, похоже, пребывает в растерянности. Если уж доктор Гисслер не смог уберечь от вампиров свою собственную внучку, значит не контролирует ситуацию вообще. Значит сам не знает, как применить полученные знания и заставить вампиров подчиняться. Не может ничего! И выходит, что он такая же жертва, как и дети, как и солдаты, как и все в этом замке!

- Я с тобой, - подал голос первым Петер Уве, - Нам уже нечего терять.

Тех, кто решил спасаться по мере собственных сил и тех, кто все еще не решался нарушить присягу оказалось примерно поровну.

Между собой договорились так: одни будут заниматься обычной работой, другие займутся поисками упырей, однако последовавшее на утреннем смотре событие изменило сложившиеся планы... или, по крайней мере, отложило их на какое-то время.

Сам доктор Гисслер обратился к солдатам с речью, в которой помимо обычной чепухи о служении Рейху, было заявление о том, что один из мальчишек, тот которому удалось сбежать в день, когда сошедшая с ума девчонка покалечила Клауса Крюзера, каким-то образом остался жив.

Поведав о событиях минувшей ночи, доктор Гисслер предположил, что мальчишка нашел в развалинах или узнал что-то такое, что помогает ему беречься от вампиров и даже более того - повергать их в бегство. Таким образом, если получится найти его и допросить, оных вампиров удастся подчинить себе очень быстро.

Странно все это было, но чем черт не шутит, а вдруг и правда что-то такое, с помощью чего в стародавние времена какие-то люди одолели вампиров и заперли в гробах, оставалось спрятанным в замке, и мальчишка это что-то нашел?..

Не выжил бы он иначе в развалинах, никак не выжил бы! Если уж вооруженным и подготовленным солдатам не удается уберечься, то уж ему-то, маленькому, жалкому и слабому это было бы точно не под силу, не попадись ему в руки... что-то...

Таким образом, Димку собирались искать со всей серьезностью и ответственностью, и не только потому, что таков был приказ - в мальчишке увидели шанс на собственное спасение.

...Не нравился Герберту Плагенсу его новый напарник, совсем не нравился. И раньше-то был он какой-то не такой, а теперь и вовсе... Молчаливым стал, задумчивым, и глаза всегда какие-то - никакие.

И оживился он подозрительно и странно, когда был получен приказ обыскивать развалины, глаза засветились, превратились из никаких - в сумасшедшие.

Герберт Плагенс не был аналитиком и не склонен был делать выводов из увиденного, и все равно он насторожился, глядя на вдохновенное лицо Вильфреда Бекера, в его потемневшие из-за слишком расширившихся зрачков глаза.

Разрушенная часть замка, судя по сохранившимся планам, была еще обширнее, чем жилая, и еще где-то под развалинами, по слухам, располагался то ли очень большой и сложно разветвленный подвал, то ли даже подземный ход, выводящий куда-то в лес.

Вот эти подземные части более всего и вызывали опасения, скорее всего, вся возможная нечисть пряталась где-то там.

На поиски мальчишки отправили далеко не всех солдат, которыми располагали. Всего-то человек десять, решив, что и этого будет вполне достаточно. Остальные остались охранять ученых и генерала - можно подумать, была от этой охраны какая-то польза!

Петер Уве был не прав, когда счел Вильфреда перепуганным до смерти, шарахающимся от собственной тени, и мертвецом уже при жизни.

Так было.

И вместе с тем, было совсем не так...

Просто в отличие от Петера Уве, Вильфред никому не рассказывал о том, что случилось с ним однажды, когда он стоял на посту у замковых ворот, о том, что вдруг переменило его так сильно.

До того он будто бы спал или бесцельно блуждал в плотном тумане, и вдруг - он проснулся, вышел на свет, в мир где краски ярче, звуки чище, а мысли правильны и просты.

...Темноволосая красавица возникла из ниоткуда, соткалась из воздуха, и Вильфред вздрогнул от неожиданности, увидев прямо перед собой бледное личико с правильными милыми чертами, большие черные глаза, светящиеся любопытством и удивлением. Ничем больше.

В ней не было ничего от чудовища, а между тем Вильфред знал, что это она смотрела на него горящими глазами той памятной ночью.