Ван Гог. Жизнь

Харизматичный наставник Константин Гюйсманс (Константинус Корнелис Гюйсманс) был самой яркой звездой педагогического коллектива тилбургской школы. Известный на всю Голландию преподаватель изобразительного искусства, Гюйсманс написал подробный учебник по рисованию, в котором доказывал, что умение рисовать играет ключевую роль в подготовке молодых людей к трудностям новой, промышленной эры. В Тилбурге он начал преподавать в возрасте пятидесяти пяти лет, а возглавил борьбу за более качественное художественное образование в школах Гюйсманс еще задолго до рождения Винсента. Идея, положенная в основу обычного пособия по рисованию с неказистым названием «Пейзаж: серия оригинальных примеров и упражнений для рисования карандашом, а также учебный курс основ рисования», приобрела в стране грандиозную популярность. Гюйсманс настаивал на том, что художественное образование – ключ к новому Золотому веку голландской культуры. У того, кто научился рисовать, не только «острый и верный глаз», утверждал он, но и умение «сосредотачивать внимание», «восприимчивость к красоте».

Рисовальный класс, куда Винсент впервые попал осенью 1866 г., был оборудован в соответствии с теориями Гюйсманса. Вокруг большого стола в центре комнаты, на котором помещалась модель – чучело птицы или белки, гипсовая рука или нога, были расставлены скамьи, где рассаживались ученики с планшетами. Во время урока Гюйсманс ходил по классу, по очереди уделяя внимание каждому из учеников; такой метод обучения представлял собой радикальное новшество после унылой практики прошлого, когда лектор вещал, стоя за кафедрой. «Учитель сам должен быть живым воплощением метода, – заявлял Гюйсманс, – приспосабливаясь к теме урока и особенно – к бо́льшим или меньшим способностям учеников». Ученики восхищались своим учителем, ценя в нем талант заинтересовывать и вдохновлять.

В своих сочинениях и на занятиях в классе Гюйсманс приводил яркие доводы в пользу нового понимания искусства, его восприятия и созидания. Вместо заученных приемов и техник, которые на протяжении долгого времени были основой образовательной программы художественных школ, он ставил во главу угла выразительную силу рисунка. Беззаботно пренебрегая тщательностью проработки деталей, Гюйсманс призывал учеников зарисовывать не столько сам объект, сколько производимое им впечатление. При изображении стены, говорил он, «тот художник, который стремится воспроизвести на бумаге каждый камешек и каждый мазок побелки, вовсе не понимает своего призвания: такому следовало бы не рисовать, а класть кирпичи».

Гюйсманс стремился привить ученикам любовь к пейзажному рисунку: он часто проводил занятия на пленэре и задавал ученикам делать наброски с натуры, которая есть «источник всей красоты – великолепная, божественная природа». Кроме того, Гюйсманс был рьяным приверженцем перспективы. Первая и главная цель художественного образования, по его словам, – «воспитание острой наблюдательности». А для достижения этой цели – научить видеть – ничего нет важнее перспективы. Еще одной значимой составляющей метода Гюйсманса было изучение произведений искусства. Он не жалел учебного времени на демонстрацию внушительных подборок репродукций, которыми иллюстрировал свои уроки (равно как не жалел он школьного бюджета на их приобретение). Он призывал учеников при любой возможности посещать музеи и выставки и развивать собственное «художественное чутье», не имея которого, утверждал он, «нельзя создать ничего прекрасного или возвышенного».

Гюйсманс жил неподалеку от школы и с готовностью принимал учеников у себя. Его дом был заполнен книгами и журналами. Здесь представлялась возможность ознакомиться и с его собственными произведениями – преимущественно темными пейзажами сельского Брабанта и сумрачными интерьерами фермерских домов. Стареющий общительный холостяк, Гюйсманс охотно предавался воспоминаниям о своей парижской молодости, об успехах в Салоне, о дружбе с известными художниками и о жизни на юге Франции.

Ученики Гюйсманса могли получить, таким образом, едва ли не самое передовое художественное образование в тогдашней Голландии. Но Винсента, который занимался в классе Гюйсманса четыре часа в неделю на первом году обучения и три часа на втором, это, судя по всему, не вдохновляло. Впоследствии он никогда не упоминал ни самого Гюйсманса, ни его уроки. Годы спустя он горько сетовал: «Если бы тогда нашелся кто-нибудь, кто объяснил бы мне, что такое перспектива, сколь многих мытарств я мог бы избежать». Не вспомнил он знаменитого учителя и перечисляя свои первые художественные опыты: ни один из рисунков, сделанных в школе под руководством Гюйсманса, не удостоился упоминания в этом списке.