Ванечка и цветы чертополоха

— Извини, Евгений Фёдорыч, что вырываю тебя из сладких объятий выходного. Тут такое дело… Подъезжай, введу в курс. До завтра не терпит — подозреваемые разбегутся, если уже не разбежались. Да, и захвати сразу смену белья на пару суток. Поедешь в командировку.

— Лечу во весь опор. Ждите через полчаса.

— Жду.

Палашов поцеловал Любушку и со словами «извини, командировка на пару суток» помчался в ванную. Через семь минут выскочил оттуда, буквально запрыгнул в синие джинсы, быстро пробежался пальцами по всем петлям голубой рубашки, заталкивая в них пуговки. Затем натянул серые носки. Быстро покидал всё самое необходимое в коричневый кожаный чемоданчик. Продрал пару раз кудри редкой расчёской, которая сразу после отправилась за остальными вещами. Повесил на плечо серый джемпер. Рванул в коридор.

Любушка, которая продолжала нежиться в постели, засмеялась вслед:

— Ну, просто пожарная команда, а не следственный отдел!

— Не скучай, — отозвался Евгений Фёдорович, обуваясь в коричневые туфли и хватая ключи от машины, — скоро вернусь.

И он выскочил из квартиры. И сам не заметил, как оказался возле старого кирпичного одноэтажного здания районного следственного отдела, по иронии судьбы расположившегося входом на улице Свободной, занимавшего правое крыло п-образной постройки вдоль улицы Коммуны. Постройка в конце крыла уже возвышалась на высоту двухэтажки, так как улица плавно сползала к долине реки Венёвки. Пролетел по коридору несколько дверей и вихрем ворвался в кабинет.

— Здравствуй, здравствуй, Евгений Фёдорыч, заходи, садись.

Леонид Аркадьевич был мужиком что надо. Не задавался, любил похохмить, дело излагал ясно и кратко. Ему под пятьдесят. Гладковыбритый кругленький живчик с залысинами на лбу, с маленькими улыбчивыми глазками и довольным выражением лица. Занимал он одну из просторных комнат в здании отдела. Палашов частенько посиживал с ним за длинным столом. Впрочем, там вся команда собиралась регулярно.

— Ну что, старичок-боровичок, не ссохся ты у нас ещё от нехватки питательных элементов в почве? В Москву не надумал уматывать?

Примерно раз в неделю Леонид Аркадьевич обязательно задавал подобный вопрос.

— Нет, пока не надумал. Почва наша, напротив, жирна и плодоносна. Да и что мне Москва? Работы везде хватает. Рвался я оттуда. Не по мне этот суматошный город.

— Ну, смотри, смотри сам.

— Меня вот отправите, а с кем работать станете?

— Ну… ладно… ладно… Покончим с реверансами. Тут вот какое дело. Сегодня рано утром поступил звонок из Спиридоновки. Деревенька крохотная, домов тридцать, почти одни дачники, а дельце, боюсь, крупное выйдет. Меня тоже из постели выдернули. Только в полседьмого утра.

— Откуда вы знаете? — удивился молодой человек.

— О чём?

— О постели.

— Я, мил человек, всё знаю, — ехидно улыбнулся Лашин.

«Должно быть, по голосу догадался», — подумал Евгений Фёдорович и сосредоточился на рассказе начальника.