Читаем Ванга полностью

1985 год — это новая веха в истории Болгарии и всех стран социалистического блока. Составив завещание, Ванга словно провела жирную линию, отчеркнув большой период в своей жизни и жизни целых народов. Грянули перестройка и гласность: два слова, настолько сложно передававшие суть происходивших перемен, что их даже не стали переводить с русского языка. Perestroika, glasnost стали быстро понятны людям, говорившим на самых разных языках. Но процессы, которые запустил Михаил Горбачёв, везде шли по-своему. В Болгарии, например, Тодор Живков сначала пытался всё оставить, как было, не делая резких движений. Он сохранял свой пост до конца 1989 года, когда его всё-таки отстранили от власти и исключили из партии. С 1990 по 1996 год Живков находился под домашним арестом. Потом его освободили. Надо отметить, что бывшего руководителя страны и сейчас многие вспоминают добрым словом, считают, что он много сделал для Болгарии.

В первые годы перестройки люди испытывали массу трудностей: переход на новую экономику никому не дался легко, без потерь. Но очередь у домика Ванги не уменьшалась, а наоборот, всё увеличивалась — известно, что в тяжёлые, нестабильные времена к ясновидящим, экстрасенсам идут гораздо чаще. Мария Коева, которую Ванга венчала, вспоминала ситуацию в Рупите: «Ходил даже автобус из Петрича в Рупите, на котором приезжали многочисленные нуждающиеся в её помощи. Стоял гвалт, но как только в 10 часов из города приезжала её машина, толпа затихала... В Рупите и окрестных сёлах ожидающим порой не хватало мест для ночлега. Люди спали в бунгалах, на вокзале, в бывшей казарме и где придётся. А мне с моим тогдашним молодым человеком как-то раз даже пришлось всю ночь просидеть на трубах, по которым протекала минеральная вода, чтобы не замёрзнуть... Преобладал трагизм, ведь люди, как правило, шли к Ванге от горя, как к последней инстанции».

Рупите Ванга себе облюбовала ещё в 1960-х: горячие источники, которые там находятся, издавна считались лечебными. Само поселение находится на месте потухшего вулкана Кожух, и проживает в селе всего чуть более тысячи человек. У болгарского Рупите есть тёзка в Испании — такой же крохотный городок Рулит, что на латыни значит «скалы». Оба поселения возникли на месте потухшего вулкана. Изначально Ванга, как и все, ездила туда лечиться. Никаких условий для этого в Рупите не создавали: люди приезжали с палатками или на один день, сидели прямо на земле. И сейчас комплекс Ванги по сути единственный небольшой ухоженный оазис в районе. Неподалёку, уже в наши дни, начались раскопки: стоит одинокий вагончик со смотрителем, кошкой и доской с магнитиками для редких туристов. Рядом с самим комплексом расположена небольшая стоянка для машин, на нескольких десятках метров перед входом торговцы ставят свои столики с нехитрым товаром. Венетка, приёмная дочь Ванги, вспоминает, что первое время в Рупите они жили в палатке — домик ещё не построили. Ванга там редко ночевала, а приём приходилось вести в «полевых» условиях.

Любка тоже рассказывала о том времени, когда Ванга только начинала там вести приём: «Когда решили переселиться в Рупите, то стали задумываться, где нам раздобыть холодную воду. Дело в том, что в этих местах бьют горячие минеральные источники. Не всем полезно пить эту воду, да и для приготовления еды она не годится. Пища приобретала совсем иной, не слишком приятный вкус. Однажды Ванга сказала: “Возьми меня за руку, я покажу место, где есть холодная питьевая вода”. Прошлись немного, Ванга остановилась и, топнув ногой, сказала: “Вот тут, под нами есть холодная вода”. И действительно. Пробурили скважину и на глубине 6 метров нашли воду». В Рупите построили в итоге два домика рядом: для Ванги и Любки. Но Люба не очень одобряла этот переезд, говорила, что в Петриче сестре было лучше: они там любили встречаться с подругами, болтать о том о сём: «Мы часто виделись, пока сестра не переселилась в Рупите. О чём мы только не говорили. Ванга по-настоящему отдыхала, так как никто не приставал к ней с просьбами». Сестра не очень понимала, зачем Ванга хочет обосноваться в Рупите — Ванга уехала из обустроенного дома в Петриче, «переселилась на болота в Рупите. Почему она это сделала, мне до сих пор не понятно». Люба признавалась, что её лично «это место подавляет, угнетает, и так же оно действует на многих других людей. Но Ванга говорит, что там она слышит голоса, которые ей рассказывают о многом. А там, где стоит её домик, по её словам, расположен центр, связывающий святилища, находившиеся неподалёку ещё в древние времена».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии