Ванга

И вот мы возвращаемся в 1942 год, когда Ванга с Любкой покинули знакомую Струмицу, чтобы начать новую жизнь. В первое мгновение Петрич им вовсе не показался другой планетой — они опять вселялись в обветшалую халупу. Бедность их преследовала по пятам, не отступая, не покидая своего печального поста у порога каждого жилища, в котором предстояло селиться сёстрам.

Глава вторая НОВОЕ, КАК НЕ УСПЕВШЕЕ ЗАБЫТЬСЯ СТАРОЕ

Что они ожидали увидеть? Сложно представить себе мечты молодых женщин, живших в такой нужде, что описать по сути невозможно: сытый голодного, как известно, не разумеет. Скорее всего, им просто хотелось вырваться из той обстановки, которая окружала их на протяжении десятилетий. Первые впечатления от нового окружения не заставили сестёр опустить руки: они привычно взялись за наведение порядка в доме, который им увиделся в следующем обличье: «Провисшая стреха, казалось, в любой момент могла обрушиться на головы прибывших. А перед домом расстилался большой запущенный двор. Прибывшие вошли в тёмный, длинный и грязный коридор. По обе его стороны располагалось по комнате, одна из них позднее стала спальней молодожёнов, а в другой Ванга принимала многочисленных посетителей. Сзади имелась ещё одна комната, которая служила кухней, спальней и вообще была помещением для нужд всех домашних. В ней стоял топчан, сколоченный из грубых досок, уложенных на четыре банки из-под керосина вместо ножек. Матраса не было, подушками служили шерстяные мешки, набитые кукурузными листьями. На этом топчане спала мать Димитра, бабушка Магдалена, которой в ту пору было лет семьдесят, трое детишек убитого сына и двое детей от других сыновей. Везде было грязно, запушено, убогая обстановка дополняла гнетущее впечатление».

Димитр был младшим из четырёх сыновей, на его попечении остались дети погибших братьев и пожилая мать, не способная вести хозяйство, он работал строителем-каменщиком. По воспоминаниям соседей, «Димитр Гушеров был одним из лучших каменщиков в округе». Но тогда его работа не приносила никакого дохода, так как шла война, и Димитр отбывал службу, да и не было у людей средств на новые дома.

К бедности Ванге и Любке было не привыкать. Ванга окружающей обстановки не видела, но привычно ощущала, словно и не уезжала никуда. Однако разница всё-таки была: рядом стоял Димитр, готовый помочь, принять на себя те дела, которыми когда-то занимался отец. Другим отличием являлось то, что в доме формально находилась и вторая хозяйка — пожилая мать Димитра. Сначала она не приняла невесту сына, считая, что слепая женщина не сможет нормально вести хозяйство. «Бабушка Магдалена с откровенностью, присущей простым людям, не скрывала разочарования от выбора сына». Ей самой было уже трудно заниматься домашним хозяйством, и она надеялась в невестки получить здоровую женщину, способную следить за домом. Соседи тоже не понимали выбора Ди митра. Правда, они были наслышаны о способностях Ванги, и любопытство пересиливало: всем хотелось поскорее «протестировать» ясновидящую из Струмицы: «...петричские жители осматривали её с ног до головы, вслух выражая сомнения относительно того, что слепая женщина сможет выполнять домашнюю работу и управлять по хозяйству». Подобная реакция свекрови и соседей ещё раз подтверждает то, что Димитр, судя по всему, вообще никого не предупреждал о грядущей женитьбе. Это подтверждает воспоминания Красимиры, которая утверждает, что Димитр быстро принял решение взять Вангу в жёны и явно не выглядел напуганным или приворожённым «ведьмой».

Обвенчались молодые 10 мая, вскоре после приезда. Ванга с первого дня начала доказывать, что она совсем не безрукий инвалид, который ни на что не способен. Любка привычно помогала сестре, беспрекословно выполняя её указания. Обе женщины не в первый раз проходили через подобное испытание: вычистить авгиевы конюшни для них было привычным делом: «они с Любкой стирали, мыли, начищали, перелицовывали и перекрашивали, и вскоре дом засиял чистотой». Ванга, по обыкновению, много шила — расшитые вышивкой занавески на окна, покрывала на кровати, салфеточки на стол. Характер у неё всегда отличался твёрдостью и даже жёсткостью, несмотря на весёлый, оптимистичный нрав. Она быстро навела порядок не только в доме: «Ванга запретила местным крестьянам собираться на их дворе и вести там торговлю. Сёстры расчистили двор, сразу стало заметно, что в доме появилась сноровистая и деловитая хозяйка». Свекрови тоже пришлось признать за Вангой лидерство в доме. Какие-то навыки оказались пожилой женщине неизвестными — учёба в Земуне давала о себе знать, Ванга могла многим дать фору. К тому же она прекрасно готовила, несмотря на слепоту: этот факт подтверждают многочисленные воспоминания, и вряд ли их стоит подвергать сомнению.

* * *