Ваниль и карамель

Путь до крыльца показался марафонской дистанцией. Колени подгибались, от видения штормило, безбожно ныли виски. К частью, в гостиной было пусто. Потрескивали поленья в камине, горели ночные бра, и тени поселились в углах. Со стороны коридора, ведущего в кабинет, слышался гул голосов, звон посуды и редкие смешки.

Прежде, чем выйти, я выглянула в окно.

Темно. Ночь обступила подъездной путь, нависла над фонарями мохнатой паутиной тьмы и пугала. Она свистела ветром, и ветви старого клена царапали крышу крыльца. Ночь засылала тени на разведку, и те, волшебным образом преодолевая защиту Эрика, стелились по дощатому полу.

Внутренний страх рвался на свободу, рождал в голове жуткие образы поджидающего за углом Крега, ритуального камня у очага атли, кинжала.

Страх велел оставаться внутри.

Но другое чувство — глубокое, теплое — неугомонно тянуло наружу.

От окна до двери пять моих шагов. Пять вдохов и четыре выдоха — я старалась дышать глубоко и медленно, будто это поможет мне успокоиться. Пять шансов передумать.

Ручка у двери массивная, резная. Прохладная. Пальцы немеют, сжимая ее, но я все равно тяну дверь на себя, и ветер тут же врывается в дом непрошенным гостем. Вместе с ним врывается октябрьский холод, запах прелых листьев и дождя. Он идет с запада, туч еще не видно, но я чувствую. Странно, что я все еще чувствую защитника, ведь я давно не атли…

На улице зябко. Осень проникает за шиворот, лезет в рукава, кусает лодыжки. Останавливает?

Ступени внезапно кажутся крутыми, скользкими, и я ставлю ногу осторожно, будто прощупывая дорогу. Фонари стелют мне под ноги рассеянный свет. На последней ступеньке, у границы, я замираю. Осматриваюсь тщательно, выискиваю следы чужого присутствия. И, когда не нахожу, наконец, решаюсь на опасный шаг за полог защиты Эрика…

Я не сразу поняла, что произошло. Пальцы ноги обожгло, тело дернулось, как от электрического разряда, непонятная сила толкнула в грудь. Я пошатнулась, зацепилась пяткой за ступеньку и рухнула пятой точкой на отполированные доски крыльца.

Ударилась несильно, больше растерялась и испугалась немного. Вскочила, автоматически оттирая джинсы от несуществующей грязи.

Впереди — все тот же подъездной путь. Машины, аккуратно припаркованные у входа. Фонари с нависшим над ними темным небом. Над головой — безопасный козырек крыльца. Каменные колоны по бокам и ступени, не позволившие мне спуститься.

Я сделала вдох и шагнула еще раз. Осторожно протянула руку и коснулась воздуха в том месте, на которое так странно среагировала. Аккуратно, кончиками пальцев.

И снова электрический разряд, в этот раз не такой сильный, но ощутимый. Воздух на границе крыльца, казалось, прогрелся и плевался невидимыми искрами. Искры падали на кожу, кусались и дальше не пускали.

Что за чертовщина?! Это сделал Крег? Но зачем? Какой прок ему с того, что я не могу выйти? Если только… Вдруг он запер меня именно для того, чтобы я не предупредила Барта?

Дикий страх вернулся дрожью в коленях. И головная боль усилилась настолько, что пришлось жмуриться.

Не буду больше самовольничать. Эрик знает, что делать, и сейчас мне не стоит отделяться от коллектива. Вместе у нас есть шанс. Если бы не было, Крег напал бы сразу, не стал бы выжидать.

В дом я вернулась быстро. Почти бегом преодолела гостиную, метнулась в обжитый тенями коридор и на полном ходу впечаталась в Тамару.

— Поосторожнее будь, — ворчливо отреагировала воительница.

— Где Эрик?

— Ясно где! В кабинете. Собрал там избранных, а некоторых переквалифицировал в няньки.

Тому не взяли на стратегическое заседание, и она злилась. Хмурилась. Смешно сжимала кулаки. Она хотела быть там, где планируется убийство главгада, а приходится идти наверх и охранять Алана.

— Я сменю тебя, — пообещала я. — Дай полчаса.

Тома сразу воспрянула духом, премило улыбнулась и вынырнула в гостиную.

В кабинете было душно, несмотря на распахнутое настежь окно. Люди толпились вокруг письменного стола, облепили диван и расселись на подоконнике. Роб, Лара, Даша, Филипп, Игорь, воины атли и скади, из альва — Мирослав и Алексей. А еще Алиса — независимая и раздражающая.

Влад пристроился на краешке стола и рассеянно болтал ногой.

Говорил Эрик, а остальные, соответственно, молчали. Внимали.

А когда я вошла, замолчал и Эрик. И, как по мановению волшебной палочки, за его взглядом потянулись другие. Прилипли к коже тягучей субстанцией, и я отчего-то вздрогнула.

— Я из дома не могу выйти, — сказала едва слышно, но в образовавшейся тишине, голос прозвучал звонко и отчетливо.

Они должны испугаться. Насторожиться. Сделать что-нибудь! Крег сильнее, чем мы думаем, и это стоит учитывать.

Но никто, похоже, не удивился…

Влад едко усмехнулся. Эрик опустил глаза, глубоко вздохнул и тихо ответил:

— Знаю.

— В смысле? — Я отступила на шаг и уперлась спиной в дверной косяк.

— Это было мое решение.

— Как это? — Красноречивость явно мне отказала. И мозг не выдавал ничего вразумительного, кроме глупых вопросов, ответы на которые очевидны.