Ваниль и Корица. Fairytale

— Ха-ха-ха! — первый не выдержал он. — Эта фраза… очень странно звучит.

— Ой… у нас все странно, — скривилась она. — С самого начала. Еще со школы!

За этим последовали очередные осуждающие фразы. Еще и еще. Затем возникли воспоминания. И как-то совершенно неожиданно мы углубились в прошлое.

— Вот что тебя вечно не устраивает? Сейчас все не то! И тогда было не то! — махнул я рукой.

— Не устраивает? — возмутилась она. — А что меня должно было устроить? Я помню-ю-ю, — закивала она головой, — когда с вами познакомилась. Ха-ха-ха! Один сразу же начал приставать ко мне своими идиотскими методами…

— Подумаешь… — попытался я оправдать себя.

— Да ты мне в первый же день половину волос выдрал!

— Это было проявление теплых чувств! — заметил я.

Она лишь закатила глаза, после этого повернувшись к мужу:

— А второй тупи-и-ил!

— Не правда! — возразил тот.

— Ага! Это с седьмого-то! — приподняла палец вверх Ната, — аж до конца десятого класса!

— Ничего такого не знаю, — опустившись на кровать, закрыл глаза Паша. — Такого не было!

— Да конечно! — ударила его по груди Ната. — Все таскался за мной и молчал. Или что-то мычал нечленораздельное.

Друг еле заметно улыбнулся, при этом продолжая делать вид, что спит.

— Ха-ха-ха! — засмеялся я. — Было-было! — подтвердил я ее слова. — Я помню это. А еще помню разговоры на уроках Истории о том, «как же ее подцепить, и какого хрена ты тоже ее клеишь»?

Раскрыв глаза, Павел посмотрел на меня суровым взглядом.

Сделав вид, что не слышит смех со стороны жены, он ответил:

— По-моему… ты немного сумасшедший, раз помнишь то, чего не было.

— А это, кстати, тоже правда, о сумасшествии, — закивала Ната. — Уж то, как ты меня запер в туалете, решив, что так я охотней выслушаю твои признания, запомнилось мне надолго!

— Ха-ха-ха! — отмахнулся я. — Выдумки какие-то!

— Кстати, да! — ожил засыпающий Паша. — Вот это помню. Я же потом вскрывал дверь, когда ты свалил, не получив удовлетворяющего ответа. Ха-ха-ха!

— Ну и что? — пожал я плечами. — Ха-ха-ха! Все правильно сделал! Отказала? Сиди в сортире! Ха-ха-ха! А я тогда пошел домой. Мда-а-а, — воспоминания заставили меня улыбнуться, — тогда я нашел в холодильнике пиво отца и выпил. Как взрослый. Ха-ха-ха! Тогда я думал, что поступил прям как настоящий мужик…

— Настоящий отвергнутый мужик… — пропел Паша.

— Пошел на хер! — возмутился я. — Ха-ха-ха! Короче, а потом отец недоумевал, куда делась банка, а мать гнала на него, что он уже спился и не помнит сколько вылакал. Ха-ха-ха!

— Взял и подставил! — заключила Ната.

— Я? — посмотрел на нее. — Это все ты виновата!

— Ха-ха-ха! А-а-а! Ну коне-е-ечно!

Мы стали с ней спорить о том, кто же из нас оказался виновником того, что в тот вечер мои родители поругались, и остановились лишь когда оба услышали тихий храп исходящий от Павла.

— Ха-ха-ха! Ты его утомила своими разговорами! — рассмеялся я.

— Это твой бред его вырубил, — буркнула с другой стороны кровати Наталья. — Ш-ш-ш! Не ржи так громко!

— Ха-ха-ха!

— Дима! — прошипела она.

— Ч-ч-ч! — поднес я палец к губам, заметив, как Паша поморщился во сне.

— Знаешь, как он устал за сегодня? — прошептала Ната, накрывая мужа одеялом. — Да и не только за сегодняшний день. Он очень много работает.

— Ты так говоришь, будто бы я что-то должен с этим сделать!

— Вообще-то, да! Мог бы помогать ему поактивней!

— Ну ни хрена себе! — Справедливо, на мой взгляд, возмутился я. — Вообще-то, делаю все, что от меня требуется!

Опершись подбородком о плечо мужа, Наталья смотрела на меня своими голубыми глазами:

— Ну и хорошо. Это здорово, — улыбнулась она. — Без тебя бы он не справился. Ты же это знаешь.

Я поправил под головой подушку:

— Естественно.

— И он рад, что работает не с кем-то, а именно с тобой, — продолжила она, вздохнув. — А мне надо будет доехать до универа и разобраться с нашими предметами. Уже четвертый курс… пипец просто!

— М-м-м… — заведя руки под голову, кивнул я в знак согласия.

— Как быстро летит время, а мы все стареем и стареем.

— Чего? Ха-ха-ха! — мы незаметно перешли на шепот. — Ты, может, и стареешь! А я еще только расцветаю!

— Кстати, — прищурилась она, слегка приподнявшись, положа при этом руки, согнутые в локтях, на свою подставку в виде Павла. — На счет твоего цветения… как обстоят дела в твоем затянувшемся курортном романе?

В комнате возникла таящая в себе уйму вопросов тишина.

Пристально изучая подругу, я пытался сделать вид, что не понимаю ее намеков и не знаю, что она хочет от меня услышать.

Наталья, в свою очередь, продолжала пилить меня своими зыркалками.

— Да брось, — наконец не выдержав, протянула она. — Пришло время колоться.

— Не понимаю… — покачал я головой. — О ком ты говоришь, — улыбнувшись, ответил ей.

— О той милой девочке, которая напоминает тебе меня, — закатила она глаза, — которая, судя по всему, не дает покоя всему, что содержится у тебя в штанах, которая…

— Сто-о-оп! — перебил я ее.

— Ш-ш-ш! — зашипела она на меня. — Не ори!

— Какого хрена?! — между тем возмутился я. — Он тебе все рассказывает? — я готов был врезать спящему другу прямо по морде.