Ванилька (СИ)

Молниеносно распахнув веки, я увидела верглавнокомандующего Федерации, что стоял в дверях, расстегивая пуговицу пиджака. Не прервалась ни на секунду. Не сбилась, не ошиблась, а продолжила танцевать, заставляя, принуждая себя смотреть на него, ему в глаза.

Я не умела играть эмоциями. Не умела лгать, подменяя одни чувства другими, и, наверное, поэтому всегда и танцевала с закрытыми глазами. Я танцевала для себя, не для кого-то, потому что дарить любовь или страсть со сцены для меня было худшим проклятием, когда в зале сидели модифицированные. Я бы просто не смогла солгать, но именно это от меня и требовалось.

Если смогу солгать в танце, смогу воспроизвести ложь и в жизни. Это ведь так просто – улыбнуться тому, кого ненавидишь. Всего лишь игра, театр, спектакль, который обязательно закончится, и актеры разойдутся по своим домам. Мне всего лишь нужно перетерпеть спектакль.

Только сделать это чрезвычайно трудно. Закончив танцевать, поклониться я себя заставить так и не смогла. К чести господина Арля, он предпочел сделать вид, что не заметил этого.

– Ты хорошо танцуешь, – наградили меня сомнительным комплиментом.

– Хорошо? Да я лучшая балерина в Верграйзе и за его пределами, – отринула я скромность, скрывая все эмоции за дурацкой шутливостью.

– Как скажешь. Что намереваешься делать? – прошел он мимо меня, направляясь к лестнице.

– В каком смысле? – Я разом похолодела, услышав вопрос.

– Как насчет позднего ужина? При свечах? – поднимался он по ступенькам, в то время как я все так же продолжала стоять в центре холла. Завершив подъем, мужчина обернулся, ожидая ответа.

– С удовольствием, – едва ли не процедила я, пытаясь показаться милой.

Мой ответ РиАнта удовлетворил, но взгляд… Смесь удивления и самодовольства прокатилась в его серебристых глазах. Черты лица стали хищными, вытянулись, а сам мужчина будто стал выше, шире в плечах. Еще немного, и он бы набросился на меня, словно лев на добычу.

– Без свечей, – добавила я осторожно и ступила на лестницу.

– Без свечей не получится. В доме нет электричества – что-то с проводкой.

От этих слов я похолодела еще больше. Теперь понятно, как Джасперу удалось так легко проникнуть на территорию особняка, но, увы, я поняла и еще кое-что.

Все это время я могла сбежать.

Мне было немного стыдно.

Когда мы вернулись в спальню, верглавнокомандующий увидел брошенное на пол одеяло и неопределенно взглянул на меня, начиная раздеваться. В его глазах читалась откровенная провокация. Словно мужчина решил проверить мои нервы на прочность, а быть может, границы дозволенного, но удивляться уже было поздно.

В конце концов, против воли сегодня я разглядела все и даже больше, так что просто спокойно отвернулась и пошла поднимать одеяло. Я милая, милая, милая…

Повторяла себе это, будто мантру, и через минуту смогла даже улыбнуться. Только обернуться забыла, так что улыбалась кровати. А что? На первый раз, по-моему, неплохо. Правда, я совсем не рассчитывала, что меня снова обнимут. Так же, как сегодня в летном авто. И точно так же поцелуют в плечо, вызывая дрожь.

– Пойдем найдем что-нибудь на кухне? – предложил РиАнт, мягко скользя ладонями по талии, бедрам.

Не отпрыгнула от него просто чудом. Всю волю в кулак собрала, чтобы голос мой звучал ровно.

– Конечно. Только не могли бы вы меня отпустить?

– А если не мог бы?

Приятный баритон, приятные прикосновения. Если закрыть глаза, если на мгновение представить, что за спиной не имсит, не РиАнт Арль, то я бы, наверное, даже получила удовольствие. Потому что не была железной, не была каменной, бесчувственной. Я была девушкой, молодой женщиной, чье сердце оставалось свободным, но, как и все прочие, жаждало любви.

Только его любовь мне была не нужна.

– Кто последний добежит до кухни, тот спит сегодня на полу! – вякнула я и, легко вырвавшись из объятий, помчалась на выход из комнаты.

Естественно, догнали меня еще в коридоре, но перегонять мужчина меня не собирался, хотя и повелся на дурачество. Просто схватил в охапку и закинул себе на плечо, свободно спускаясь по лестнице. На кухне мы оказались в мгновение ока. Причем меня посадили на столешницу между мойкой и кофеваркой.

В темноте, честно говоря, сидеть было жутковато, потому что глаза мужчины светились потусторонним светом, но модифицированный быстро нашел свечи, будто темнота ему никак не мешала. Десятки огоньков осветили кухню.

Я ощущала себя странно. Пока господин Арль ставил на стол тарелки, я наблюдала за ним, отмечая его притягательность. Пожалуй, если бы он не был имситом, то пользовался бы популярностью у женщин. К его плечам, обнаженной спине хотелось прикоснуться, как и к волосам, в которые наверняка приятно было бы зарыться пальцами. Только что бы я ни думала, он все равно останется собой, и эту трудность мне предстояло преодолеть.

Не для себя. На благо Федерации.