Ванилька [СИ]

Глава 22: Самое большое заблуждение — вера в собственную абсолютную правоту РиАнт Арль

Каждый день, каждый час, каждую секунду. Каждый новый вдох — боль, каждый новый шаг — смерть. Он разучился жить в реальности, он жил воспоминаниями о своей белокурой девочке, которую самолично отпустил.

Сходил с ума.

Понимал, что в таком состоянии не может управляться с делами. Понимал, насколько все это сейчас не вовремя и как он уязвим перед отцом и противниками, но на людях себя в руках держал. Играл. Жил словно робот — на автоматизме проживая каждый новый день, а каждую ночь умирал.

Каждое мгновение — вспоминал до секунды. Улыбку, объятия, неосторожные касания. Ресницы, что трепетали. Губы, которые целовал. Глаза, в которых тонул. Изгибы тела, нежность кожи, запах волос. Он так скучал по их препирательствам, по ее острому язычку, по аромату ванили, что въелся в подушки.

Так тяжело, невыносимо, невозможно, но он запретил себе искать ее. В тот последний день он был настолько счастлив, что сам себе не верил. Прекрасно осознавал, что поступил подло, но тянуть больше не мог. Или все, или ничего.

РиАнт не мог больше ждать. Он хотел обладать ею целиком и полностью. Малика должна была принадлежать ему вся, без остатка. Иначе никак. Он не мог иначе, не представлял.

Но обманулся.

Оставляя ее в особняке в то утро, имсит впервые в жизни ощутил безграничное, необъятное счастье. Ему хотелось петь, танцевать, перецеловать весь мир. Улыбка никак не сходила с его губ. Ант не хотел ее оставлять, но работа не ждала.

Только все его мысли были лишь о ней.

После обеда встречаясь с ее отцом, модифицированный был твердо намерен расставить все точки над и. Это единственное, что стояло между ними. Единственное, что оставалось исправить прежде, чем Малика станет его женой. Он хотел рассказать об этом всему миру…

Или спрятать ее далеко-далеко? Навсегда.

Сам еще не определился. Знал одно: она — его воздух. Без нее он не мог дышать.

Действительно не мог.

Когда они вместе с ее отцом приехали в особняк, РиАнт рассчитывал на то, что его будут с радостью встречать. Он рассчитывал на вкусный обед, хорошую компанию и серьезный разговор. Мужчина желал рассказать абсолютно все, чтобы между ними больше никогда не было тайн или недосказанности, но вместо Малики нашел только парализованную охрану и слуг.

Они едва ворочали языками. Сильное отравление неизвестным веществом сказывалось на их состоянии, но обрывки истины ему получить удалось.

После невероятной, незабываемой, такой долгожданной ночи, когда, казалось, все встало на свои места, она просто ушла от него, будто и не чувствовала к имситу ровным счетом ничего. Да и как ушла? С фанфарами! Перетравила охрану и слуг, отключила все датчики и видеокамеры, украла его личный космолет.

Не одна. Естественно, у нее были помощники, как бы ни убеждал в обратном ее отец. Он говорил, что это на нее не похоже, но РиАнт не слышал. Он вообще больше ничего не слышал и видеть никого не хотел.

Несмотря на все его желания, несмотря на возможности и твердую убежденность в собственной правоте, верглавнокомандующий, к сожалению, прекрасно понимал, что насильно мил не будешь. Таких, как Малика, нельзя душить, и он это знал. Правда, не думал, что душит так сильно. Его объятия, его заботу она восприняла как давление.

А ведь он старался держать себя в руках.

Не удержал. Ни ее, ни себя.

Потеряв контроль над собой, он разрушил новенький, совсем недавно выстроенный особняк до основания. Раскрошил в пыль, разобрал на камни, превратил в мусор, желая стереть из памяти любые воспоминания о своей ванильной девочке.

Не удалось. Она врывалась в его мысли ежесекундно. Словно призрак приходила во снах. Убивала. Он искал ее лицо в каждой встречной женщине. Ловил ее образ среди толпы. С каждым вдохом чувствовал отравляющий аромат ванили, что словно въелся в ноздри, в кожу, в одежду.

Дом отстроили заново, его…

Нет, в клинику для модифицированных его не упекли, но так же легко отстроить свое сердце он не смог. Кто бы знал, что у имситов есть сердце. Кто бы знал, что самых непобедимых жителей Земли так легко убить.

Никто и ничто не могло стать для него отдушиной. Ни внезапно обретенная родная сестра, которую его мать двадцать один год назад оставила в роддоме, получив документы о смерти младенца. Девочку забрала себе медсестра — соучастница преступления.

Он не понимал мать, но в то же время не мог ее осуждать, зная, какие отношения были в их семье. Отец тогда ждал мальчишку и появление на свет дочери никогда бы не простил, заставив избавиться от нее еще до рождения.

Как это — узнать через двадцать один год, что у тебя есть родная сестра? Ошеломительно, но не настолько, чтобы забыть о Малике. Отношения с Каролиной складывались не слишком радужно, но оно и понятно: они фактически были чужими людьми, а теперь приходилось привыкать. Зато отец отвлекся, бросив все силы на то, чтобы прибрать новоприобретенную дочь к рукам.