Ванька 10

Это – точно. Уезд – огромный. Весь из конца в конец проедешь – как почти пару-тройку мелких северо-германских государств до объединения их в империю.

Я, не дожидаясь предложения, молока себе налил и хлебушка ломоть взял. Слушаю да ем, одно другому не мешает. Как тому котику.

- Кум в уездном городе в писарях состоит, много знает… - Федор, на меня глядя, тоже решил молочком себя побаловать. – Командует полком бывший офицер императорской армии Степанов. Вот он и решил, когда хлеб собрал, себе его оставить, а не отдавать советской власти. Ещё и, как мне парнишка кумов рассказал, полк собрались на фронт отправить, а самого Степанова под суд. Не держал де, он дисциплину в полку, допускал много безобразий. Убили они в уезде восемнадцать большевиков, что Степанова арестовывать пришли и сейчас в Уржуме не советская власть, а Южный округ Вятской губернии со своим правительством.

Федор отпил молока из кружки и продолжил.

- Хлеб больше у крестьян не забирают, а даже малую часть обратно раздали. Сейчас они не продотряд, а борцы за народ. Везде, где можно, расклеивают воззвание патриарха Тихона, где большевики церковному проклятию предаются. Бывшие офицеры и кто советской властью недоволен, теперь все к Степанову потянулись.

- Когда всё это случилось? – уточнил я.

- Почитай, больше уже двух дней. Парень-то от кума только день до нас добирался. – провёл вычисления в своей голове Федор.

- Ну, тогда и нам, скорее всего, наказания от продовольственного полка не будет, что мало зерна от нас привезут, - высказал я предположение.

После моих слов Федор Терентьевич повеселел.

- Точно, Ваня. Семенов же сейчас за народ.

На этой хорошей мысли атаман своё молоко и допил.

- За себя он, а не за народ. Жди сейчас, Федор Терентьевич, в уезд Красную армию.

Упоминание о Красной армии радости атаману бузников не добавило. Пустую кружку он от себя отодвинул, указательным пальцем начал по столешнице постукивать.

Впрочем, это постукивание совсем не долго продолжалось.

- Что, Ваня, делать-то будем?

Федор Терентьевич в непонятных для себя ситуациях не стеснялся от других советов слушать. Может, кто что и подскажет. Пусть и из младших даже. Поступал он, конечно, по своему разумению, но перед этим не гнушался и все мнения узнать.

- Не знаю, думать надо, - не стал торопиться я с ответом.

В конце концов, правда не сразу, советская власть в России победит, но тут сразу в омут головой тоже не надо кидаться. Лес рубят – щепки летят, а сгинуть в вихре гражданской войны мне очень не хотелось.

Глава 25

Глава 25 Конные и пароход

Ещё почти неделю всё было спокойно.

Люди в селе своими обычными делами занимались. Правда, иногда в сторону тракта из уезда поглядывали.

Погода стояла замечательная.

Федор Терентьевич посты на дороге в уездный город усилил. Пусть степановцы сегодня за народ, но, хрен знает, что их руководству завтра в башку втемяшится.

Я, бездельничал. Федор от меня только отмахивался. Отдыхай мол, чего тебе на боку не лежится… К Павлу Павловичу сходи.

К Павлу Павловичу, бывшему земскому фельдшеру, я и так почти каждый день бываю. Тот мне рад, всё расспрашивает меня, что и как в моей жизни случалось. Глуховат только он совсем стал, да и с памятью проблемы. Ещё и часто прерывают нас. То, что земскую медицину советская власть отменила, не ликвидировало заодно и болезни. Страдальцы к дому Павла Павловича дорогу знали. Правда, лечил он сейчас всё больше травками.

- Нет лекарств, Иван, совсем нет… Знахарскими методами народец пользую да добрым словом… - вздыхал старик.

На шестой день жизни волости при новой власти, уже ближе к вечеру, костыга моё и Федора Терентьевича размеренное времяпрепровождение на ноль помножил.

- Едут!

- Кто?

Атаман бузников аккуратно отложил в сторону сеть, которую чинил. Река рядом с селом имеется, а где река – там и рыба. Однако, для её ловли сеть должна всегда в порядке быть.

- Пойди их разбери… В военной форме, оружные.

Это – точно. Сейчас в военной форме – через одного.

- Погоны есть?

- Нет.

Так. Нет. Один вариант – кто, отпадает. Не белые. Уже легче.

Остаются – красноармейцы или степановцы. Тут – хрен редьки не слаще. Тех и других кормить-поить надо будет.

- Много их?

Федор Терентьевич костыгу расспрашивает, а сам уже другой моментально стал, как струнка натянулся, ко всему готов.

- Полтора десятка или чуть больше. Едут – не торопятся. Я напрямки сюда, а они по тракту, но скоро будут.

- Телеги с ними есть?

- Одна.

Одна… Значит – не за хлебушком. За каким тогда лешим?

Ну, скоро и узнаем. Зерно – спрятано. Коров и лошадей подальше за лес отогнали. Как к басурманскому нашествию приготовились.

Через час оказалось, что имелись в действиях атамана бойцовской артели и пробелы. Не всё он учёл.

Заявились в село степановцы. По приказу их старшего народ около церкви собрали.

- Советская власть в Уржумском и Малмыжском уездах ликвидирована, - так было объявлено жителям села. – Скоро падут Вятка и Котельнич. Объявлена мобилизация в Народную армию…