Ванькин перекресток

Причина той аварии так и осталась невыясненной: свидетелей мало, и рассказывали они все разное. Кто-то говорил, что водители были пьяны — вот и влетели на полной скорости друг в друга, не сумев разминуться на одной дороге. Другие утверждали, что на месте аварии, прямо перед машинами, видели какую-то старуху — мол, вылезла бабка под колеса в самый неподходящий момент.

Пытаясь ее объехать, водители и совершили роковую ошибку.

Но только на дороге-то никакой старухи не нашли, а свидетели, что упоминали о ней, доверия не особо заслуживали: один был всем известный алкаш и полубомж Веселкин, другой — пятидесятилетний мужик, недавно переживший инсульт, с кривым, на сторону ртом и невнятной речью.

«Померещилось им», — посчитали в полиции и дело закрыли.

А могильные кресты двух Иванов встали по обе стороны перекрестка как знаки опасности, предвещая смерть каждому, кто ступал на эту дорогу.

Жители поселка шептались, что сбитая когда-то пенсионерка была на самом деле ведьмой. Ее призрак и мстит горожанам.

Вспомнив о призраке, Анжелка окончательно пала духом. Но делать нечего: половину пути она уже одолела. Не поворачивать же назад! Тем более что другой путь в четыре раза длиннее. Анжелка и без того утомилась: все ноги сбила, ковыляя по темноте на высоких каблуках. И к тому же замерзла.

Вот он, Ванькин перекресток, впереди. Вроде бы и не страшный он вовсе… Только два креста на обочине вытянули тени на дорогу — словно лапы чудовищ.

Девушка остановилась в нерешительности. Может, подождать? А вдруг повезет, и кто-то еще пойдет здесь?

Неподалеку, в рощице пролегает тропинка — запоздавшие пассажиры электричек ходят по ней, когда летом приезжают на здешние дачи. Дачи отсюда близко.

Правда, летний сезон толком еще не начался…

Да и время давно за полночь. Уж какие тут дачники?

Анжела постояла, вглядываясь в темноту, отчего ей только жутче сделалось — будто она смотрела в темные глаза убийцы. Обернулась назад — вдруг все-таки найдется кто-то случайный в попутчики? Но на дороге никого не было. Только собака.

Крупный лохматый пес со вздыбленной на загривке шерстью появился бесшумно и словно бы ниоткуда. И теперь, расставив передние лапы, нюхал след метрах в двадцати от перепуганной Анжелки.

Почуяв ее взгляд, пес поднял голову.

Сердце Анжелки дрогнуло и затрепыхалось где-то в горле. Пес повернул голову вправо, потом влево, как делает человек, который хочет убедиться, что никто не помешает ему сделать то, что он хочет. Что свидетелей нет. Собачьи глаза сверкнули красным, и Анжела вдруг почувствовала, что не может вздохнуть: воздух весь куда-то пропал из груди.

«Собачка», — глупо подумала она. Не в силах говорить, она пыталась хотя бы мысленно задобрить зверя каким-то своим хорошим отношением. Животные, говорят, чувствуют эмоции…

«Это всего лишь собака», — подсказал разум, и Анжелка осторожно перевела дух. Медленно повернувшись спиной к псу, она сделала один деревянный шаг вперед. Медленно. Один. Еще один.

Ничего. Надо идти. Не показывая страха. В конце концов, собака ведь даже не рычала. Просто бездомное животное.

Походкой заржавевшего циркуля девушка добралась до середины перекрестка.

И здесь оглянулась. Лучше б она этого не делала!

Собаки исчезла. На ее месте увидела Анжелка старуху — уродливую, с непомерно крупной, не по росту головой. Вперив в девушку горящие глаза, бабка недобро ухмылялась и ковыляла, протягивая вперед руки.

Длинные костлявые пальцы шевелились, то ли кого-то подзывая, то ли что-то подтягивая к себе из ночного мрака, из пустоты.

Ничего за всю свою жизнь Анжелка ни разу так не пугалась, как этой старой карги. Внешность ее вызывала омерзение. Словно Анжелка увидела сотню-другую копошащихся на обнаженном теле могильных червей. Или пауков и тараканов, забирающихся в нос и рот спящему человеку. Или гнездо змей, обосновавшихся в детской песочнице.

Кровь бросилась в лицо девушки, негромкий стук в ушах превратился в удары молотом.

Она повернулась и хотела бежать. Но что-то случилось с ее ногами — они застыли, вросли в землю. Жесткий колдобистый асфальт исчез: вместо него под ногами появилась горячая, пористая, липкая масса, похожая на жвачку, расплавленную солнечным зноем. Пытаясь бежать, Анжела только глубже увязала в этой субстанции, и жар все сильнее охватывал ее.

Если где-то и можно провалиться в Преисподнюю — так это здесь, с ужасом догадалась Анжелка.

Старуха догоняла, переваливаясь с боку на бок, словно косолапая утка.

А у Анжелки на ногах — будто цепи навесили. Такое только в кошмарах бывает — бежишь, выбиваешься из сил, а пройденный путь ни на шаг не длиннее. Кричишь — изо рта ни звука. Немота и бессилие.

Оказавшись на пятачке между двумя крестами, Анжелка застыла…

Два Ивана. Два. А если? Непонятно почему, она вдруг вспомнила давнюю детскую примету — просить у судьбы подарков и загадывать желания, оказавшись между тезками.

«Два Ивана, помогите!» — обмирая, взмолилась мысленно.

Единственный на перекрестке фонарь мигнул и погас. Старушечьи глаза хищно блеснули красным и пропали во тьме…