Ванпанчмен не по канону. Книга третья. И целого удара мало

Слева звучит полурык-полустон. Очередная автоматная очередь задевает Карасубу! В тот же миг она, рыча, исчезает из поля зрения, буквально размазываясь в воздухе, вихрем проходя по охранникам. За пару секунд те превращаются в фарш. Муцу завистливо присвистывает, укрывшись за колонной, а я прыгаю к турели, ударом кулака превращая ее в груду бесполезного электронного хлама.

В зале становится тихо, лишь где-то наверху все еще завывает сирена. Приседаю возле скорчившейся Карасубы, осматривая ее рану. Ей зацепило руку, а две пули вошли в левую чать живота. Кровь толчками выходит наружу.

— Похоже… Я немного расслабилась… — бормочет она, опираясь на меч. — Оставьте меня здесь… Я была… счастлива работать с вами… мой ашикаби!..

— Не торопись на отдых! — ухмыляюсь, прикладывая обе руки к ее животу. Сосредотачиваюсь, вызывая знакомое ощущение. Странное дело. С каждым разом мне на это требуется все меньше и меньше усилий! Словно бы на это влияет связь… Впрочем, почему странно? Наверняка, так и есть. Если девушки усиливаются за мой счет, то и мне в обратку идет от них какая-то сила. Недаром тот пацан был на редкость умным и живучим. Сомневаюсь, что он так легко бы пришел в себя после того, как его отпинали, будь он обычным человеком!

Свет «течет» из моего тела в животик ошеломленной Карасубы. Звяк-звяк! Пули, застрявшие внутри, со звоном падают на пол. Рядом слышится шорох — Муцу благоговейно падает на колени.

— Мой ашикаби! — звучит его пораженный голос. — Кто вы на самом деле? Божество?

Карасуба изумлена не меньше него, хотя видела гораздо больше, нежели парень. Стоит мне закончить, как она, ощупав место раны, стремительно обнимает меня с такой силой, что едва не ломает шею.

— За мной должок! — шепчет она на ухо, так же быстро размыкая объятия.

— Эй! Чем вы тут занимаетесь⁈ — вопит Мия, которая как раз в этот момент заходит в разгромленный зал. В следующий момент она видит томатный салатик, оставшийся после охраны и ее вновь скручивает спазм. Но она справляется огромным усилием воли. А потом видит дырки от пуль на одежде Карасубы…

Лифт заблокирован, поэтому мы поднимаемся выше и выше, планомерно зачищая каждый этаж. Большинство из них пусты, но примерно на каждом десятом-двадцатом пролете нас встречает ураганный огонь. Секирей, может и нечеловечески быстры, и выносливы, но даже они к пятидесятому этажу начинают уставать. А по моим прикидкам нам идти еще двадцать-тридцать уровней.

— Оторвать… голову… тому… кто строит такие… высотки! — рычит Карасуба, переставляя ноги.

— Привал! — объявляю, проверив очередной этаж. Быстро обыскиваю, притаскивая почти полный кулер. Пока друзья переводят дух, утоляя жажду, прислушиваюсь, проверяя здание на предмет аур врагов. Так и есть, эта моя способность тоже значительно улучшилась. Не считая последней засады выше нас на пять этажей, на самом верху пентхауза нас ждут исключительные силы во главе с самим Хаято и еще несколько подвластных ему Секирей. Обрисовываю ситуацию напарникам.

— Может, я сам? — робко спрашиваю у девушек. В тот же миг два обнаженных клинка замирают у моего горла.

— Даже не думай! — шипит Карасуба. — Все веселье и без меня⁈ Я уже почти-почти отдохнула!

— Дорогой! — выпуская ауру злого духа, поддерживает ее Мия. — Тебе без нас ну никак нельзя! А вдруг поранишься? Ну уж нет! Только с нами!

Муцу молча поднимает большой палец. Пожимаю плечами, указательными пальцами обеих рук нажимая на острейшие кончики их катан, отводя их подальше от себя. Как и ожидается, они даже не царапают кожу, оставляя лишь незаметные впадинки на подушечках пальцев.

— Из чего ты сделан, если мой Китон-рю не может даже поцарапать тебя? — в который раз удивляется Мия, вставая. — Я готова.

Вслед за ней поднимается Кара, Муцу. Мы двигаемся дальше. Я первый влетаю на этаж, разнося в пыль пушки и турели, раскидывая тяжеловооруженных огнеметами и крупнокалиберными пулеметами противников. Секирей летят следом, зачищая обычных людей. Через полминуты этаж напоминает киностудию фильма ужасов. И тут с потолка раздается голос беглеца:

— Да кто ты такой⁈ — орет тот испуганно. — Оставь меня в покое! Я заплачу целый миллион! Два миллиона! Пять! Слышишь меня, лысый⁈ Пять миллионов!

«Лысый⁈ Блять!»

Провожу рукой по макушке. Так и есть, привык, что тело неуязвимо, рванул прямо в струю огня. Теперь от моей прически осталось лишь воспоминание. Сзади слышится фырканье Карасубы и сочувственный вздох Мии.

— Вам даже идет, хозяин! — в голосе Муцу слышится искреннее сочувствие и поддержка. — А че, волосы? Да отрастут они!

Киваю, соглашаясь. Пацан, исходя соплями и слезами изо всех сил пытается нас уговорить отступить, обещая чуть ли не все блага мира. Значит, наше шествие действительно его напугало. Еще несколько этажей и мы выходим на террасу небоскреба. Как хорошо вдохнуть свежего воздуха…

Глава 4 Кампа-а-ай!