Ванпанчмен не по канону. Книга вторая. Превыше богов (СИ)

По приказу Фьюри охрана отходит подальше, держа заключенных под прицелом. Заметно, что мое лицо вызывает эмоции ужаса только у одного человека — того самого Боло. Остальные смотрят на меня с одинаковым равнодушием, наверное, принимая за члена экипажа.

— Здорово преступники, подонки, хулиганы! — говорю, повышая голос, так как из-за шума работы двигателей и ветра. — Пираты и наемники легкой жизни! Все хорошее когда-нибудь заканчивается! Пришла и вам пора платить по счетам!..

— Э, да завались ужэ сына собаки! — орет один из белых наемников, выделяясь особо наглым лицом. Он скован антиквирочными наручниками — значит, обладает какой-то мощной способностью. — Слыш ты, я мама твой йобал, э?! Ты мне ничо не сдэлаешь! Я под защитой Мирового правительства-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!……………….

— Однако, смелый сокол! — говорю, поднимая ладонь ко лбу, глядя на исчезающий вдали туманный след, словно с палубы только что стартовал истребитель. — Нет, не сокол… Орел!

И поворачиваюсь к остальным бандитам, на чьих лицах впервые за все время проступает печать страха. Боло вообще падает на колени, трясясь от ужаса. Понимаю. Никто из них и заметить не смог, как я метнулся к наглому типу, влепил прямой в грудь ладонью и встал на место. Думаю, у того типа есть все шансы сдохнуть еще в полете от шока. Ну, если сердце слабое. Лететь-то ему еще до-олго. Так. Хватит шуток, пора стать серьезнее.

— Короче, ублюдки, — говорю, перестав скалиться. — Я — тот человек, ребенка которого вы украли. Скорее всего, вам ничего не сказали, но меня интересуют все подробности. Тот, кто расскажет мне больше всех, имеет куда большие шансы, не отправиться в полет вслед за тем орлом. Сомневаюсь, что вы умеете летать даже без наручников. Все понятно? Имена, пароли, явки, чины, адреса и прочее. Начинайте.

Парни переглядываются, и чаще всего их взгляд останавливается на предводителе, посеревшем от страха Боло. Наконец, вперед выступает здоровенный негр в обычных наручниках.

— Господин, — говорит он звучным голосом со странным акцентом. Несмотря на устрашающий вид, его речь звучит так правильно, словно он беглый аристократ. — Меня зовут Миллер. Вы в своем праве судить нас. Понимаю вашу злость, как отец многодетной семьи. Я не прошу жалости и снисхождения, но поверьте, нас ни о чем не предупреждают. Никогда. Нам просто платят деньги за то, что бы мы выполняли приказы, не задавая лишних вопросов. Никто из нас не скажет вам, что это дело пахло хуже, чем все предыдущие. Мы натворили немало зла, это правда, но никогда не трогали детей. Вот смотрите, например, парень справа от меня, Вонг.

Он толкает плечом щуплого китаезу, стоящего рядом. Он скован антиквирочными цепями.

— Вонг может проходить сквозь стены и что-то связанное с порталами, я точно не знаю. Он сирота, который вырос на улице…

Пока Миллер говорит, я мельком осматриваю остальных. В целом, все так и есть. На лицах наемников ясно читается страх перед моей силой, согласие со словами негра и мучительное напряжениев ожидании решения по их будущему. Но откровенной злости, ненависти или несогласия с речью Миллера не чувствуется.

… — Он никогда не поднимал руки на детей, — продолжает чернокожий. — У каждого из нас есть право отказаться от выполняемой задачи. Это понятно. Но в этот раз приказ пришел откуда-то сверху через Боло. Нам просто дали аванс, снабдили документами и выкинули в порту. Девочку нам доставил кто-то из местных. Кто именно — нам тоже неизвестно. Все подробности знает только он.

Негр снова кивает на Боло и смело смотрит мне в глаза, ответа. Он уже понял, что не Фьюри решает их судьбу, а именно я, потому обращается ко мне. Пожимаю плечами и подхожу к предводителю.

— Один шанс, — говорю, глядя на него сверху вниз. — Один шанс на правду. Или отправлю покорять небеса. Только попробуй соврать мне.

Он сломан. Это видно по его обмякшему лицу.

— Только не при всех, — просит он. — Меня все равно пустят в расход, но ребята ни в чем не виноваты. Уведите их. Пожалуйста.

— Так уж и ни в чем? — хмыкаю в ответ, но киваю Фьюри. — Теперь они твоя забота, — говорю ему. — Но учти Миллеру его искренние слова. Сделай послабление.

Их уводят, а мы с Боло, Стефани и Фьюри перемещаемся в гостевую комнату, где предводитель шайки начинает с самого начала свой подробный рассказ, который пишется на несколько видеокамер. Потом уводят и его.

— Что скажешь, Рич? — спрашивает полковник. — Местной шпаной могу заняться и я, но твой заказчик сидит в Белом Доме по правую руку Президента СОСША. Вломиться туда — означает стать выше закона. У меня нет и никогда не будет полномочий для этого.

— Не забыл, кому ты это говоришь? — усмехаюсь я. — Поверь, стоит мне появиться там с этой записью, и всем уже будет не до меня.

— Может, не стоит так делать, Рич? — напрягшись, спрашивает тот. — Все-таки это будет сильный удар. Граждане совсем перестанут доверять властям…