Вар-граф

   -- Я говорю, что вы исключительно красивая женщина и я...- я включил самое искреннее выражение лица и самый-пресамый чувственный оттенок в голосе, после чего понес такую откровенную ахинею, что у самого уши едва не начали сворачиваться в трубочку. - ...в первую же нашу с тобой встречу, Милослава, я отчетливо ощутил протянувшуюся между нами нить. Это было что-то большее, чем уважение к твоему могуществу, это было что-то особенное! Она - эта нить - связала нас навсегда, ты ведь тоже чувствуешь это?!!

   Глухим голосом Милослава меня прервала.

   -- Я ведь знаю, что "шарм" на тебя не подействовал

   Сверкнули в злой усмешке белые зубы, звякнул металл и рукой с ножом она со всего маха ударила меня в живот. Боль была такой сильной, что я уже подумал, что отыгрался, однако потом увидел, что била она не ножом, а всего лишь кулаком. Значит, палку не перегнул, как опасался, это хорошо. Даже если это и ненадолго, но это означает, что у меня остаются шансы.

   -- Гнев, тебя лишь красит, моя госпожа, - через силу выдавил я из отшибленной селезенки.

   -- Молчи! - она снова меня ударила в живот, а когда я совсем загнулся, добавила сверху по шее. Но, опять не клинком, а рукоятью. Я рухнул на пол как подкошенный. - Молчи. Не говори больше ни слова!

   -- Вот зачем мне врать? - прохрипел я, корчась у ног баньши. - Это случается нечасто, встреча с судьбой, но когда это все-таки происходит, то молчать нельзя. Ты прекрасна!

   -- Дурак!

   Выкрикнула это Милослава яростно, но избивать меня прекратила. Видимо гнев эльфийки иссяк. Она отвернулась и закрыла лицо руками. Плечи ее затряслись. Уффф... Не было бы так больно, я бы почувствовал неловкость.

   Я собрался с силами и сел.

   -- Ну дурак, ну так что же? Всегда преклонялся перед прекрасным, так почему мне изменять себе сейчас?

   Я развел руками и, хотя и было больно, пожал плечами. Из за боли и нелепости ситуации это получилось настолько правдоподобно, что сработало. Дурацкий жест стал последней соломинкой проломившей панцирь эмоций Милославы. Даже не знаю, как она увидела стоя ко мне спиной и плача в ладони. Но как-то увидела. Наверное почувствовала. Или же отреагировала на слова. Рывком повернулась, упала передо мной на колени и руками обхватила за шею. И вовсе не с намереньем ее свернуть. Эээээ, да она не злиться перестала, она разревелась, как девчонка! Уткнулась лицом мне в жилетку - то бишь в камзол - и залилась слезами.

   Признаться, тут я правда почувствовал себя неловко, надо же, так надавил на человека. И не важно, что у нее уши острые, глаза красные и кожа бледно лиловая, а сама она вообще нежить и игровой персонаж... Лишь вспомнив об игре - в который уже раз, а? - я снова отвлекся от погруженности в нее. Вот что значит суперская проработка! В который уже раз ловят меня на эмоциях! Разводят влегкую!

   Про себя я улыбнулся и отдал должное мастерству игроделов, а внешне продолжил играть. Я обнял Охотницу за плечи.

   -- Шарм не подействовал потому, что я уже тебя полюбил, - "страстно" прошептал я, притягивая ее к себе и, при этом, стараясь не показать, как это мне дается нелегко. - Там в развалинах ты своим колдовством пыталась украсть меня у самой себя.

   И Темная Охотница поддалась! Неожиданно легко, словно обычная женщина, обычная расстроенная и ищущая утешения женщина, она позволила привлечь себя к моей груди! Эта фурия, эта баньши с уровнем во много раз большим чем мой собственный, позволила посмотреть на себя сверху вниз и заключить себя в объятия, словно первокурсницу. Она уже не плакала и даже не хлюпала носом в жилетку. Нет, не разнимая объятий она слегка отстранилась и смотрела мне в рот... я хотел сказать - в лицо. Я продолжал трепаться, рассказывал о том, как сразу обратил на нее внимание, как немедленно ощутил к ней "что-то такое" и по мере того, как я забирался все дальше в романтические дебри, глаза Милославы становились все больше. Ротик приоткрылся, губки потемнели, глаза томно закатились...

   Это оказалось совсем нетрудно, как я думал сперва. Да, Милослава выглядела необычно, и это еще мягко сказано для существа с темно-фиолетовым окрасом кожи и горящими багрово-красным пламенем глазами, но во всем остальном... Прежде всего, она не была покойницей. Ни запаха, ни прочих признаков того, что она не человек. Ее кожа была теплой на ощупь и, взяв ее за руку, я почувствовал дрожь пульса. Кровь все же струилась по артериям госпожи Сильвервинд. Все было совсем не так как у других знакомых мне девиц, но ничто человеческое ей оказалось не чуждо.

   ...она легко могла освободиться, причем ей даже не пришлось бы звать на помощь стражу. Эта девушка могла без труда вырвать как свою руку из моей, так и просто руку мне, и вообще пообрывать все, что выступает, но Милослава уже была под влияние любовного наркотика как под дозой наркоза.

   -- Нет, - прошептала она, поворачиваясь так, чтобы мне было удобнее расстегнуть ее одежду. - Нет... не хочу.

   -- Тогда давай прекратим, - точно также, не останавливаясь, предлагал я.

   -- Да, давай... прекратим...Ммммммм!