Варела

— Олег, а помнишь, Колдуна в тир наш водил?

— Конечно, помню, — удивился Кудряшов и пожал плечами, — а что?

— Он тогда стрелял, но наши ожидания не оправдал. Он догадывался, что от него ждут чуда, и пули не то, что стены, они заграждение за мишенью не пробивали. Одного он не учел…

— Чего?

— Своего юношеского азарта, его желание попасть в мишень было очень велико… Отстрелялся он тогда на отлично.

— Ну, как на отлично, — поправил Олег Алексеевич, — штатно, 45 из 50.

— Не важно, — поморщился Афанасьев, — но способность эта у пистолета осталась. Он не дает промахов совсем…

— И где этот пистолет? У вас?

— Да, — кивнул Афанасьев, и серьезно посмотрел на Кудряшова. А затем как заправский фокусник, достав Макаров из под подушки на диване, протянул Олегу, — Я не отдал бы его тебе, если бы был уверен, что увижу Колдуна, но ко мне он больше не придет… Ты должен убрать из него Колдуна.

— Как? — опешил Кудряшов, беря в руки ствол.

— В спину, из-за угла, чтобы он не смог тебе ничего противопоставить. Согласен, что подло, но его нужно убрать. Он стал очень опасен для всех нас, для страны, для Земли. Для планеты Земля…, - произнес П.С. и, видя, что слова про планету, Олег явно считает преувеличением, сурово спросил:

— Я тебе когда-нибудь врал Олег?

— Нет, конечно, Павел Сергеевич, — на минуту опять ощутив себя под начальственным взглядом, ответил Кудряшов. — И я всегда ценил ваше доверие…

— Вот и сейчас поверь. Он очень опасен, я не преувеличиваю. Колдуна нужно убить любыми путями, любыми, если не с пистолета, так несчастный случай…

— Вас понял Павел Сергеевич, — кивнул Кудряшов, и сунул пистолет в карман пиджака, поднимаясь с кресла.

Они попрощались. И уже выходя от старого начальника, Кудряшов подумал: Несчастный случай? Машиной его сбить что ли? И тут же вспомнил, пропавший вместе с водителем грузовик. Машина отпадала…

* * *

— Woher kommen sie? — спрашивала переводчица.

-Ég skil ekki, — (не понимаю) отвечал мужчина средних лет с орлиным носом, и черными как ночь глазами.

— Oletko Suomesta? — (Вы из Финляндии) поинтересовалась переводчица, уловив в предыдущем ответе северные нотки.

— Ne jemi nga pylli, — (мы из леса) отвечал мужчина, утвердительно кивнув головой.

— Мне кажется, он понимает, что у него спрашивают, — устало сказала переводчица Маша, посмотрев на Краевского, — и вроде бы упомянул лес.

— Лес, лес…, Они все показывают на лес, — задумчиво произнес лейтенант. Он уже устал чему-либо удивляться. Ведь фоторобот Колдуна охотно опознали все присутствующие. Значит, он точно причастен, к их появлению. Но каким образом он их вывел из леса, непонятно. Этот лесок, что указали цыгане, уже прочесывали два раза. Сергей сам прошел его насквозь. Никаких следов пребывания людей. Тем более, чтобы табор стоял там. Ни следов от костра, ни места, где стояли бы их палатки, не было. Цыган разместили в сельской пустующей пока школе. Привезли продукты, пригнали полевую кухню. Но, что было делать с ними дальше непонятно. Через неделю начнутся занятия в школе, и куда их потом? Просто отпустить? Без документов, без денег, без знания языка? Хотя было подозрение, что они смогут просуществовать и без всего этого. Они не унывали, были довольно веселы и болтали без умолку не пойми что. Не смотря на охрану и оцепление, в таборе чудесным образом появились плохо ощипанные гуси и куры, которых женщины тут же принялись готовить.

— Слышь, лейтенант, — отозвал в сторону Краевского участковый, — Ты давай соображай быстрее, да забирай их отсюда от греха подальше. Народ у нас мирный до поры, до времени… Побьют цыган, и охрана не поможет.

Сергей кивнул, поскольку сам не представлял свои дальнейшие действия. Очень не хотелось звонить Кудряшову, но пришлось. Он отошел подальше от участкового и позвонил:

— Олег Алексеевич, это Краевский. Ваша версия о причастности Колдуна подтвердилась. Да. Его опознали. У меня вопрос: Что делать с задержанными? Нет. Язык не опознан, и страна предыдущего пребывания неизвестна. Документов точно нет. Никаких. К вам вопрос: Что с ними делать? Выяснять? Тут такое дело…. Через неделю занятия в школе начнутся, помещение надо освобождать… Как что предлагаю? Ничего… Может отпустить?

— Ты себе как это представляешь лейтенант? — взорвался Кудряшов, — Личностей без документов, отпустить бродить по стране? А если это талибы? Группе террористов разрешить свободное перемещение? А ты уверен, что не талибы? Докажи! Неделя говоришь, осталась до первого сентября?! Вот шесть дней тебе и даю на разборки. Чтобы точно установил страну пребывания, а дальше будем решать вопрос о депортации…

Далее в трубке послышались короткие гудки и Сергей приуныл. Шесть дней жить здесь в палатке, мало романтизма. Надо как-то сказать об этом переводчице. Мария Анатольевна Анисимова была не только переводчицей, но и супругой их сотрудника подполковника К.Д. Анисимова. Была надежда, что если она не найдет общий язык с цыганами, то хоть супруг её найдет общий язык с Кудряшовым, и поспособствует быстрейшему возвращению в город.

* * *