Вареж. Забытые временем

У меня внутри, несмотря на его извинения, поднималась волна возмущения. Он так со мной разговаривал, словно хотел поскорее разрешить все эти моменты, переступить их, как кучу мусора на пути, и его мало заботит, каково тогда было мне. А ведь я очень переживала за него! И на самом деле винила себя. Тогда мы были просто парнем и девушкой, а теперь преподаватель и студентка. Это разный статус. И в его отношении это чувствовалось. Мне казалось, что в его тоне и вообще обращении ко мне появилось что-то покровительственно-высокомерное, от чего неприятно кольнуло внутри.

– И что? – как-то безучастно спросила я. – Что дальше?

Лёша чуть нахмурился, похоже, ожидая от меня каких-то других слов.

– Если судить по Юле, я совершенно не в твоём вкусе, – заметила я, сорвала травинку и принялась её слегка покусывать.

– В каком смысле? – он непонимающе вскинул брови.

Я жестом обрисовала в воздухе грудь, прибавляя своим скромным формам пару размеров, и сделала губы уточкой, как интернет-дивы для глуповатых селфи.

– Не кривляйся, тебе не идёт. Если ты имеешь в виду внешность, то я давно уже не ведусь на яркие картинки. Один раз обжёгся и хватит. Куда приятнее смотреть на естественную красоту, не испорченную косметологами, – он прямо поглядел на меня.

И я, кажется, зарделась от смущения. А он собрался ещё что-то сказать, но тут позади нас раздался шум голосов.

– Да Костя, успокойся, не трогай его!

– Егор, прекратите!

Несколько парней пытались разнять двоих дерущихся. Кричала и всхлипывала девушка. Судя по всему, драка приобретала серьёзный оборот. Лёша поднялся и поспешил в сторону уже катавшихся по траве ребят. Поднял обоих за шиворот, как щенков, и, поставив на ноги, принялся проводить нравоучительную беседу.

Получается, никакого разговора у нас не вышло. Больше он не подходил. Да и я не пыталась. Мне казалось, что на нас все смотрят и о чём-то догадываются. Потом были выходные, а в понедельник последней парой стояла история. Она прошла как обычно. Почти. Я планировала уже привычным образом затеряться среди ребят и покинуть аудиторию в их окружении. Но Лёша неожиданно объявил перед окончанием занятия:

– Женя Вьюгина, задержись, пожалуйста. Надо обсудить новую информацию о раскопках, в которых мы летом участвовали.

От шока меня пригвоздило к месту. Все уставились на меня. Кто непонимающе, кто с насмешкой. А я обомлела. Он ведь сейчас открыто заявил при всех, что мы давно знакомы и вместе участвовали в экспедиции. И что это за новая информация? За доли секунды у меня в голове пронеслась масса вариантов дальнейшего развития событий. Пока мои одногруппники покидали аудиторию, я сидела на месте, как прикованная. И он – за преподавательским столом. Мы смотрели друг на друга и не шевелились. А вокруг мельтешили ребята, складывая в рюкзаки тетради, болтая, собирая свои вещи. Они будто во стократ медленнее сегодня уходили, чем обычно.

Я с трепетом ждала, что сейчас закроется дверь за Пашкой Табачным и всё, мы останемся одни в тишине аудитории. Что он скажет? Какая новая информация о раскопках появилась? Или это просто повод? Скорее всего, второе. Не думаю, что он стал бы посвящать меня в какие-то важные вещи касательно найденного в Вареже захоронения. После нашей предыдущей попытки поговорить я с ещё большей настороженностью относилась к нему. Не то чтобы он меня обидел, но некоторый негатив я ощутила. Быть может, это просто моё личное восприятие. И, тем не менее, я не могла взять и просто закрыть глаза на всё. Мы оба понимали, что нам нужно разобраться в наших отношениях. И либо поставить точку, либо…

Пашка не успел выйти, как в аудиторию буквально влетела замдекана факультета Вероника Константиновна. Она выглядела запыхавшейся, как после быстрого бега. Учитывая её габаритную фигуру, подниматься по ступенькам ей стоило немалых усилий, а уж бегать и вовсе практически нереально. Если такая важная начальница лично примчалась сюда, значит, случилось что-то действительно из ряда вон.

– Ой, Алексей Витальевич, успела, слава богу! – громко воскликнула Вероника Константиновна.

– Что произошло? – нахмурился он и мельком взглянул на меня.

В его голосе просквозило раздражение, как у человека, которого совершенно некстати отрывают от важного дела.

– Пойдёмте, там…

Она окинула меня нерешительным взглядом, словно не зная, говорить ли при мне.

– Там сынок ваш в детском саду с горки упал. С самого верха. Залез, пока воспитатель отвлеклась, а потом его мальчик толкнул. Они вам не дозвонились, позвонили в деканат.

Лёша моментально поменялся в лице и ринулся прочь из аудитории. У меня самой сердце заколотилось в диком волнении. Что же там с его мальчиком? Вдруг какая-нибудь серьёзная травма!

Вечером долго размышляла, колебалась, и наконец, с гулко колотящимся сердцем позвонила. Но, увы, его номер оказался недоступен. Подозреваю, что он его поменял с тех пор или дал мне не основной.