Варя и Галя

Потом устав, тем более, что Рома наверное потеряв сознание перестал закрываться от ударов, Леха повернувшись к ребятам прокричал:

– Ну что приуныли?! Гуляем! – И попойка продолжилась дальше.

Только значительно позднее Галя узнала, что Алексей избил Романа до такой степени, что ему понадобилось помощь врача. А в тот вечер, еще не зная этого, Галя не скрыла от Вари ничего из происшедшего с нею на квартире, считая, что она, как подруга должна знать все. Своей откровенностью она, в том числе хотела еще раз завоевать и подтвердить дружбу и доверие между ними. О, если бы она только разбиралась в людях и могла читать по глазам, тогда бы она увидела какое впечатление, произвели ее откровения на Варю, здесь были и ревность, и зависть, и презрение за то, что из-за этой серой мышки загорелся весь сыр-бор. Расстались они, в конце концов, в этот вечер со своей подругой достаточно тепло.

Галя вошла в свою квартиру, света по комнатам нигде не было, только сквозь стекло двери пробивался неяркий свет от настольной лампы. Галя сняла зимнею куртку и пройдя в ванную комнату поглядела в зеркало на свое лицо. От слез тушь на ресницах немного потекла, а глаза были немного красные. Она вздохнула и перекрестившись открыла дверь кухни. За столом с чашками кофе или чая сидели родители, они как по команде дружно обернулись и посмотрели на нее озабоченными взглядами.

– Вернулась? Как отдохнула? – осматривая ее с головы до ног, спросила мать.

– Ба-а, блудная дочь вернулась! – проговорил, всплеснув руками Николай Николаевич, отец Гали. – Ну, слава Богу, хоть живая, я уже матери за тебя нагоняй дал! А она говорит, видите ли, что мадмуазель уже взрослая и вечно ее на цепи держать невозможно. Мол, на будущий год птичка и так упорхнет из родительского гнезда.

Галя вошла на кухню, всеми силами стараясь не качнуться и села рядом с матерью напротив отца:

– Все нормально, – сказала она, опуская глаза.

Наступила неловкая пауза, которую прервал Николай Николаевич:

– Ладно, раз все нормально, то я пойду ложиться, мне завтра рано вставать, – и он, подойдя, поцеловав в лоб мать, а потом дочь. – Оставляю вас девочки наедине, так сказать тет-а-тет. Думаю, вы найдёте о чем поговорить. И спокойной ночи! – с этими словами он вышел из кухни и отправился к себе в комнату.

– Ну, что доченька рассказывай, как погуляла? – спросила Валентина Петровна строгим, учительским голосом. – Я вижу вам весело там было, глазки блестят, – она присмотрелась к ней повнимательней: – А ну-ка посмотри на меня? – Галя повернулась и посмотрела матери в глаза. – Да ты, что ли плакала? Глаза, отчего красные?

Галя не привыкла лгать родителям и рассказала матери почти все, за исключением того момента, что она чуть было не стала женщиной.

– Это я, дура виновата! – заключила Валентина Петровна. – Я решила, что ты взрослая и тебе пора быть самостоятельной, а ты оказалась еще ребенком, причем очень глупым ребенком! Надеюсь, что теперь, ты хоть сделаешь из всего происшедшего правильные выводы.

– Я уже сделала, – пробормотала Галя виновато, глядя себе под ноги.

– Значит, тебе этот Лешка нравится? Он к тебе приставал?

– Нет, – соврала Галя и тут же почувствовала, что краснеет, – она не привыкла лгать родителям. И немного помолчав, добавила: – Нравился…

– Хорошо хоть в прошедшем времени отвечаешь. Надеюсь, теперь ты поняла, о чем я тебе сегодня после школы битый час объясняла?

– Да, мам, кажется, поняла…

– Кажется? А что здесь казаться может, если он слабого и фактически беззащитного человека избил?! Я же тебе сколько раз объясняла, как оценивать и вообще разбираться в людях?! Неужели это так непонятно? Всегда смотри, как относится человек к своим недругам и посторонним, а никак он относится к тем, кто ему нравится или к тем, кто для него является авторитетом. Именно отношение к слабым и беззащитным, определяет качество человеческой личности. Ладно, на сегодня хватит, ложись спать. Потом как-нибудь еще поговорим, – заканчивая свои нравоучения, проговорила устало Валентина Петровна.

– Спокойно ночи, мама, – сказала Галина вставая.

– Спокойно ночи, – ответила ей мама. – Какая же я, дура! – сказала себе она, хлопнув себя по лбу и оперившись лбом в ладонь задумалась.

Галя, потупив взгляд и опустив голову, не оглядываясь на мать, прошла в свою комнату. Ей было ужасно стыдно, больно и нехорошо, – голова по-прежнему кружилась, в ушах стоял какой-то гул. Она раздевшись накинула на себя халат и зайдя в ванную вскоре легла к себе на кровать. Еще долго лежа на кровати, она мучительно вспоминала все происшедшее, и никак не могла уснуть. Но постепенно усталость и алкоголь все-таки сделали свое дело, и Галя уснула крепким и глубоким сном.

Конец дружбе