Варяг

Схватив штуцер, я прицелился и выстрелил. Матрос содрогнулся всем телом и рухнул в воду. Один готов. Баркас стал выходить из зоны поражения, так что я спокойно перезарядил пушку и штуцер и направился к румпелю. Дальше мне понадобился почти час, чтобы вернуться к литвинам, ветер встречный был. Ладья уже серьёзно осела в воду, по мне снова из пушки выстрелили при приближении, да лучники отработали. Понимали, почему я вернулся, и снова каменной дробью выстрелили. По воде как градом прошло, наводчик у них не ахти, снова промахнулся, а вот я – нет. Вторым выстрелом проломил борт и, подойдя ближе, стал из ружей прореживать команду. Потом долго дрейфовал рядом с обломками, за которые держались двое выживших, и объяснял им, как это нехорошо нападать на одиноких путешественников. Те материться от ледяной водицы уже не могли, сил не хватало. Когда они также скрылись в волнах залива, я поставил парус и направился к устью Невы. Завтра вечером её увижу, если всё будет нормально. Там на входе крепость Орешек, поселение и торг. Всё это входило в Новгородскую республику, куда я и держал путь.

– Хорошо день прошёл, – сказал я сам себе не без некоторого довольства в голосе.

С расстоянием я несколько ошибся, дольше плыл, тут ветер больше встречный был. Насколько я видел, не мне одному приходилось тяжело. Ну, торговцы, а судя по судам это не русичи, пусть дальше идут, силы тратят, а я вечер и ночь простоял, прикрытый от ветра берегом небольшого островка, и спокойно выспался. Утром двинул дальше, но к устью всё равно выйти не успел, пришлось загнать баркас в затон, где рос камыш, там и провёл ночь, а вот уже к полудню второго дня после боя с литвинами, вошёл в устье Невы, с интересом рассматривая как саму крепость Орешек на острове, знатная надо сказать постройка, хоть и небольшая, так и одноимённый городок, что раскинулся рядом с ней по обоим берегам. Крепость впечатление производила. Но я видел её и раньше, в прошлых временах, видимо, будет достройка и ремонты, в будущем она заметно увеличится по площади, станет выше, но и так не плохо, особенно для местных времён.

То, что на Неве граница моря и реки, было заметно невооружённым глазом, чего только не двигалось по реке или не было вытащено на берег! Морские суда разных размеров, даже каракка была, её трудно с чем-то спутать. Каравелла, с которой мы укрывались в фиорде, тоже была здесь, стояла у пирса на разгрузке, а так с десяток разных иностранных судов и в два раза больше русских морских ладей и ушкуев имелось. Вот речной флот был куда многообразнее и больше. Под три сотни одних только лодок, правда, я сюда включил и небольшие речные ушкуи, их с два десятка было. Торговцы брали тут заморский товар подешевле и сплавлялись по рекам в родные города, где с наценкой всё и продавали. Схема простейшая, тем и жили.

Пока баркас, сбрасывая ход, направлялся к свободному месту у берега, вставать к пирсу я и не думал, я продолжал крутить головой, впитывая в память этот вид. Продавать пока ничего не собирался, до Новгорода поберегу, а пока рассматривал всё столпотворение, что тут царило. Действительно удивляло наличие большого количества речных судов. Ладно лодки, они в основном отсюда и из ближайших деревень были, крестьяне закупались на лето, но торговцы на ушкуях и ладьях? Лёд сошёл не так и давно, неделя, максимум две назад, торговцы в это время стараются не ходить, вышедшие из берегов реки чего только не несут в себе, что сильно усложняет судоходство. Вот такой топляк влетит в борт того же ушкуя, и поминай как звали, мгновенно на дно пойдёт. Поэтому те, кто ходит по рекам, предпочитают дожидаться, когда уровень воды немного спадёт и мусору в воде станет меньше. Видимо, нашлись те рисковые люди, что смогли добраться по опасной воде до местного городка. Ну это и понятно, зима только прошла, торговля начинает оживать, вон иностранцы прибывают, кто раньше купил и первым доставил в лавки, того и барыш.

На берег высаживаться я пока не планировал, поэтому бросил вблизи него якорь и подтянул канат, чтобы судно не крутило. Встал недалеко от ушкуя, где одинокий матрос смолил крытую на носу палубу, всё остальное было открыто.

– Доброго дня, – окликнув его, поздоровался я. – Не подскажете, когда лёд пошёл?

– Да уже третью седмицу как. Мы сами четыре дня как с Новгорода пришли.

– Тяжело было?

– Сторожась шли, у берега. На носу парубка поставили с багром, уводил, если была какая опасность, предупреждал. Ночью в затонах стояли. Слышали на второй день плавания крики ночью. Но кто погиб, так и не узнали, обломки в воде только утром углядели. Не повезло несчастным, – перекрестился тот.

– Бывает, – повеселевшим тоном сказал я.