Варяги и Русь

В древнерусской традиции Сварог отождествлялся с древнегреческим Гефестом. В Ипатьевской летописи под 1114 г. включен перевод отрывка из «Хроники» Иоанна Малалы о Свароге и его сыне под именем Даждьбога: «бысть по потоп и по раздѣленьи языкъ, поча царствовати (в Египте) пѣрвое Местромъ отъ рода Хамова, по немъ Еремія, по немъ Феоста (`Hφαιοτοϛ иже Соварога нарекоша егуптяне… Тъи же Феоста законъ устави женамъ за единъ мужъ посягати и ходити говѣющи, а, иже прелюбы дѣющи, казнити повелѣваше, сего ради прозваша и богъ Сварогъ… Феость… встави единому мужу едину жену имѣти, а женѣ за единъ мужъ посягати: аще ли кто переступить, да ввергуть в въ пещь огнену. Сего ради прозваша и Сварогомъ и блажиша и егуптяне. И по семъ царствова сынъ его, именемъ Солнце (`Ηλιοϛ), его же наричютъ Даждьбогъ… Солнце царъ сынъ Свароговъ, еже есть Дажъбогъ… не хотя отца своего закона разсыпати Сварожа…».

Исходя из этих данных источника, Гильфердинг делал вывод о том, что «русский летописец, заменяя славянскими греческие названия первых, обоготворенных, царей египетских `Hφαιοτοϛ (Ифест, Вулкан) и `Ηλιοϛ (Солнце), явно называл Солнце, как под собственным именем, так и под мифологическим прозвищем Дажьбога, сыном Свароговым». Даждьбог как сын Сварогов, согласно Иванову и Топорову, может быть воспринят как западнославянский Сварожич[693].

В божестве, скрытом за именем Сварожич, Гильфердинг видел верховного бога южнобалтийских славян: «…ясно и непреложно свидетельство Титмара, что первый между богами радигощан, одетыми в воинские доспехи, был Сварожич, более прочих богов чтимый всеми язычниками (т. е. балтийскими славянами). Стало быть, и у лютичей, как на Поморье, мы находим бога по имени несходного, но по значению тождественного со Святовитом, как о первом всеобщем боге славянском, относится именно к Святовиту по достоверному свидетельству Гельмольда. А равно почитание священного коня и предугадывание будущего по тому, как этот конь перешагивает через сложенные копья, не доказательство ли, что и в Радигоще, как в Арконе и Щетине, поклонялись одинаково тому же богу наезднику и воителю? И здесь опять, как в Щетине, настоящее имя божества до нас не дошло… Сварожич выражает лишь то, что верховный бог ратарей был сын Сварога; но, очевидно, кроме отчества, он должен был иметь и свое собственное имя».

Далее Гильфердинг приводил еще один источник, а именно «Слово некоего христолюбца и ревнителя правой веры», где также был упомянут Сварожич как бог огня и вместе с ним древнерусский обряд поклонения огню: «и огневи молятся, зовут его Сварожіцемъ». Отцом солнца и огня, по убеждению Гильфердинга, могло бытъ только небо, тем более, что слово сварга имеется в санскрите и обозначает именно небо[694].

Чем интересно в данном контексте уподобление древнерусского Сварога древнегреческому Гефесту? Здесь уместно вспомнить, что о древнейшей хтонической природе Гефеста А. Ф. Лосев писал, что «гомеровский гимн объединяет Гефеста и Афину, обучивших людей ремеслам… Орфический гимн изображает Гефеста как некую космическую силу во всей ее фетишистской нетронутости. Он — мастер и художник, но он же свет, огонь, эфир. Он охраняет дома, города и племена, но он же — луна и все светила, сияющий, все пожирающий демон…»[695]. Это описание говорит о глубокой древности культа Гефеста и соответственно, об аналогичной древности культа древнерусского Сварога.

Слова Лосева о том, что Гефест обучил людей ремеслам, перекликаются с рассказом Диодора Сицилийского об Уране как первом царе атлантов, обучившем свой народ наукам и после смерти постепенно получившим статус верховного божества, олицетворявшего небо. Подобный подход, как известно, отражал идеи древнегреческого философа Эвгемера (340–260 гг. до н. э.) о том, что боги являлись великими людьми прошлого, обожествленными потомками. Упрощенный подход к мифологии и к происхождению религий древности, сложившийся на основе историко-религиозных взглядов Эвгемера — эвгемеризма, в разное время подвергался вполне обоснованной критике, в том числе, и со стороны Лосева[696]. Но определенные черты историзма в нем содержатся, если исходить из истории культа предков в архаических обществах или культа героев в античности, к которым причислялись души выдающихся предков и к которым только впоследствии стали причисляться олицетворенные силы природы или сказочные образы.