Варяги и Русь

— Нет, государь, нет… Иначе бы Тороп не посмел такую шутку выкинуть… Я сам вчера повечеру видел Олафа и Вышату у жреца, хотел с поличным схватить Олафа, да он сбежал…

— Если ты правду молвишь, то тебя ждет награда, а если поклеп взводишь на них, то я повелю повесить тебя на балке головой вниз.

— Хоть сейчас умереть, государь, правду молвлю.

Лицо Владимира омрачилось, он помолчал и потом сказал:

— Ступай под стражу… и если сумеешь бежать, то не показывайся на глаза Божероку.

Владимир отпустил Торопа и приказал Всеславу наблюдать за ним.

— Ну, что Руслав?.. — спросил он у отрока.

— Не знаю, государь, еще не вернулся, я не видал его…

— Ну, исполать тебе, Извоюшка, исполать тебе, желанный друг… Спасибо, — сказал он, подходя к Извою. — Завтра в заутрие приведи ко мне Руслава…

Извой поклонился и вышел от князя; теперь он думал о том, как бы освободить Торопа, чтоб не навлечь на себя подозрений Божерока.

Утром Владимир встал не в духе и позвал Всеслава.

— Вернулся Руслав? — спросил он.

— Нет, государь, еще не появлялся.

— Что Тороп?..

— Под ключом, государь… Вчера ввечеру Божерок посещал его и пытал, не имеет ли он общения с христианами, да Тороп молчал, а когда жрец ушел, послал ему в след проклятие.

Владимир нахмурился, потом сказал:

— Прислать ко мне Вышату.

— Вышата, надо быть, в Предиславине.

— Послать за ним и, когда вернутся Извой и Руслав, оповестить меня.

Прошло больше часа, пока Руслав и Извой появились на княжеском дворе; оба они был не веселы, находясь под впечатлением от встречи с Божероком.

Витязи издали увидели владыку и хотели, было, обойти его, но тот, заметив их, послал одного из служителей позвать их.

Они повиновались, не желая раздражать жреца.

— Что повелишь, служитель Перуна? — спросил Извой.

— Повелю тебе голову отнять, если ты будешь смущать отроков княжеских, а тебя, — прибавил он, обращаясь к Руславу, — велю пытать и сечь кнутьями за кощунство.

— Если князь повелит, — отвечали они, — то мы приемлем твое наказание, а если нет, то не взыщи, мы ослушаемся тебя…

С этими словами витязи ушли, даже не поклонившись ему, и дошли до ворот княжеского двора, где их встретил Веремид.

— Наконец-то вы появились, — сказал он. — Князь ждет вас… Сейчас был Всеслав и отдал княжеский приказ немедленно явиться к нему.

— Знаю, — ответил Извой, — поэтому мы раньше и пришли, чтоб поведать князю новости.

— Да разве есть что-нибудь новое? — спросил Веремид.

Извой вздохнул и рассказал ему о случившемся на Купале.

Выслушав их, Веремид покачал головою и, подумав немного, спросил у Руслава:

— Ну, а твоя краса жива?

— Слава богу, — отвечал Руслав, — да вот беда со Стемидом, и не знаем, как горю пособить.

— Пособить-то пособим, коли она в Предиславине… Только, чтоб меня поставили на стражу, а уж я пособлю… Узнать бы, где она…

В это время Всеслав вышел на крыльцо и, увидев витязей, позвал их в терем.

Всеслав доложил об их приходе.

— Зови их сюда, — крикнул Владимир и сам пошел им навстречу. — Здорово, други! — сказал он. — А я уж печаловался, что вас долго не видать… Ну что, все ли благополучно? — спросил князь.

— Все бы ништо, — отвечал Извой, — да Вышата шалит…

— Ну, что еще? — нахмурясь, спросил князь.

Извой рассказал ему, в чем дело. Владимир как бы про себя сказал:

— Да, пора все это кончить… Жизнь мне от этого перестала быть милой… Надо положить предел всему этому… Ну, что вчерашняя жертва Перуна? — спросил он Руслава.

— Благодаря твоим милостям, государь, и вмешательству Якуна, она спасена от рук Вышаты.

— Как, от Вышаты? — воскликнул князь. — Каким образом она попала в Вышатовы руки, коли Божерок предназначил ее в жертву Перуну?

Руслав рассказал князю, каким образом все случилось, и добавил, что он, кажется, ранил Олафа.

— Ну, за это спасибо, родной! — сказал Владимир, обнимая Руслава.

— Но мне горько, князь, что я поднял руку на своего дедушку, — возразил Руслав.

— Да дедушка ли он тебе? — спросил Владимир. — Чай, всем известно исстари, что он смутьян.

— Где ты оставил его? — спросил Владимир. — Сейчас послать за ним.

Он позвал отрока и велел взять несколько человек и скакать в лес на то место, где был ранен Олаф.

— Сейчас должен появиться Вышата, и мы спросим его, куда он отвез дочерей Ерохи, — сказал он Извою, — а пока выпьем по чаре зелена вина и разгоним нашу грусть-кручину…

Но вот наконец появился Вышата. Увидев сидящих с князем Руслава и Извоя, он остановился у дверей.

— А, это ты, охотник! — сказал, увидев его, Владимир.

Вышата молчал, переминаясь с ноги на ногу.

— Я пришел по твоему приказу, государь, — наконец проговорил Вышата.

— Знаю, что по моему… Садись да выпей меду аль зелена вина… Авось будешь разговорчивее.

— Вышата подошел к столу и покосился на витязей.

— Скажи нам, Друг любезный, — начал Владимир, — зачем ты обижаешь тех, кого мы велим миловать?

— Такой вины, князь, отродясь я не чувствовал за собою.

— Так ли?.. Ну, а зачем ты хотел похитить Зою, невесту Руслава?..

— Напротив, — возразил он, — радея любимцу княжескому Руславу, я хотел спасти ее от Божерока…

— Ну, а дочек Ерохи тоже?