Варяги и ворюги

«…Часто на такси, но часто и на метро. Здесь фантастическое метро. Я много слышал про это в Штатах, но даже не мог такое вообразить. Ты не представляешь себе, Лили. Москва — это самый необычный город в мире. Я постараюсь тебе объяснить. Он разделен на надземную и подземную части. И они совершенно разные. Над землей город очень некрасивый. Да, у них есть Кремль и есть площадь, она называется Красная. Но все, остальное похоже на Бронкс или Куинз. Очень серое. Серые дома с ужасными следами ржавчины. На балконах сушится белье, как в Неаполе. А под землей потрясающие мраморные дворцы, с мрамором, мозаикой и бронзовыми статуями. Это перевернутый Нью-Йорк. Манхэттен под землей и Бронкс наверху, если ты можешь представить себе такое. Люди живут в американской подземке, а ездят по Манхэттену! Но и это еще не самое удивительное. У нас в Штатах бедные и богатые распределены, если можно так сказать, по горизонтали. Как в Детройте, например, — деловой центр, потом черное кольцо, потом белое кольцо. А в Москве люди распределены по вертикали, как город и метро. Но здесь все наоборот. Наверху, там где Бронкс, люди ездят на своих машинах, они хорошо одеты, от них пахнет хорошим парфюмом, они посещают дорогие магазины — здесь такие есть, и цены в них намного выше, чем в Нью-Йорке. А внизу, там, где Манхэттен, совсем другие люди. Они плохо выглядят, и у них лица такого же цвета, что и город наверху. Там, под землей, среди мраморных колонн и бронзовых статуй, ходит много нищих. И они не поднимаются наверх, где у людей свои машины и есть деньги, они просят подаяние у таких же, как они сами.

Здесь часто бывают ужасные пробки, совсем как дома. Тогда по улицам невозможно проехать на машине, надо много часов стоять в пробке. И вот люди сверху выходят из такси или бросают свои машины и спускаются под землю, в мраморные дворцы с колоннами и мозаикой. Там они смешиваются с людьми снизу.

Лили, я заметил две интересные вещи. Первая — это как люди сверху ведут себя внизу в первую минуту. Они с удивлением озираются, как будто не очень понимают, куда попали и что надо делать. И это очень странно, потому что мне сказали, что еще несколько лет назад все-все ездили на метро, а на машинах мало кто ездил.

Вторая интересная вещь состоит в том, что уже через минуту эти люди сверху абсолютно сливаются с теми, кто внизу, и получается совершенно однородная толпа. И только если очень внимательно присматриваться, то можно понять, кто пришел сверху. Но это не всегда получается.

Сейчас здесь очень много иностранцев. И они тоже спускаются под землю, рассматривают мраморные дворцы и очень удивляются. Но их всегда можно отличить от местных людей — и от тех, что сверху, и от тех, что внизу. Даже я сразу вижу разницу, хотя и не могу объяснить, в чем она состоит.

Мне бы очень хотелось, чтобы ты приехала ко мне сюда и посмотрела на эти два города — который сверху и который внизу. Но я думаю, что сейчас это вряд ли нужно делать. Остался месяц, может быть два…»