Варяго-Русский вопрос в историографии

Но норманисты совершенно напрасно проливают пот, имитируя движение вперед, что означает не просто бег на месте, а консервацию давно отживших взглядов (сродни тому, если продолжать, исходя из лишь бытового представления, выдавать Землю за центр мироздания, вокруг которого вращаются Солнце и вся Вселенная), следовательно, и все большее отставание от научного прогресса. То, что скандинавы не имели никакого отношения ни к Рюрику, ни к варягам и руси, свидетельствует, наконец, сама память скандинавских народов, запечатленная в исландских сагах. И эти чрезмерно хвастливые саги, не только ничего не упускавшие из подвигов викингов, но и занимавшиеся в этом плане явными приписками, из русских князей первым упоминают Владимира Святославича, княжившего в Киеве в 980-1015 гг. (до 977 г. он семь лет сидел в Новгороде в качестве наместника киевского князя). А данный факт означает, что скандинавы стали появляться на Руси лишь только во время его правления (а на это же время указывает, как было сказано выше, и археологический материал). По причине чего они не знали никого из предшественников Владимира, в том числе и знаменитого Рюрика - основателя правящей на Руси династии. Как верно заметил М.В.Ломоносов в «Древней Российской истории» (1766), если бы Рюрик был скандинавом, то «нормандские писатели конечно бы сего знатного случая не пропустили в историях для чести своего народа, у которых оный век, когда Рурик призван, с довольными обстоятельствами описан».

В 1808 и 1814 гг. Г. Эверс правомерно говорил, что «ослепленные великим богатством мнимых доказательств для скандинавского происхождения руссов историки не обращали внимание на то, что в древнейших северных писаниях не находится ни малейшего следа к их истине». И, удивительно метко охарактеризовав отсутствие у скандинавов преданий о Рюрике как «убедительное молчание» (или «Argumentum ах selentio» - «довод, почерпнутый из молчания»), действительно, лучше любых слов подтверждающее их полнейшую непричастность к варягам и руси, он резюмировал: «Всего менее может устоять при таком молчании гипотеза, которая основана на недоразумениях и ложных заключениях...».

Ибо, по совершенно справедливым словам Эверса, и Ломоносову, и мне кажется очень невероятным, что «Рюрикова история» «не дошла по преданию ни до одного позднейшего скандинавского повествователя, если имела какое-либо отношение к скандинавскому Северу. Здесь речь идет не о каком-либо счастливом бродяге, который был известен и важен только немногим, имевшим участие в его подвигах. Судьба Рюрикова должна была возбудить вообще внимание в народе, коему принадлежал он, - даже иметь на него влияние, ибо норманны стали переселяться в таком количестве, что могли угнетать словен и чудь». Развивая свою мысль далее, ученый также резонно сказал: «...Как мог соотечественник Рюрик укрыться от людей, которые столько любили смотреть на отечественную историю с романтической точки. После Одина вся северная история не представляет важнейшего предмета, более удобного возвеличить славу отечества». Причем сага, акцентирует на этот факт внимание Эверс, «повествует, довольно болтливо», о походах своих героев на Русь «и не упоминает только о трех счастливых братьях. Норвежский поэт Тиодольф был их современник. Но в остатках от его песнопений, которые сохранил нам Снорри, об них нет ни слова, хотя и говорится о восточных вендах, руссах»[33].

Выводы русского Ломоносова и немца Эверса еще больше оттеняет тот факт, что младший современник Рюрика (ум. 879) норвежец Ролло-Роллон (ум. 932), основавший в 911 г. - спустя всего сорок девять лет после прихода Рюрика к восточным славянам - герцогство Нормандское, сагам хорошо известен (он, начиная с 876 г., т. е. еще при жизни нашего Рюрика, неоднократно грабил Францию, в 889 г. обосновался в низовьях Сены, а в 911 г. принес ленную присягу французскому королю Карлу IV Простоватому и получил от него титул графа Руанского, обязуясь защищать его от прочих норманнов и бретонцев)[34]. Как отмечал бросающуюся в глаза несуразность норманизма Эверс, погибшие древнейшие исторические памятники доставили Снорри Стурлусону «известия об отдаленном Рольфе и позабыли о ближайшем Рюрике?».