Варяго-Русский вопрос в историографии

Между тем в последнее время все сильнее и сильнее ощущается потребность составления общей сводки всей литературы, посвященной варяжскому вопросу: количество материала настолько увеличилось за последние годы, что без указателя становится трудно разбираться в нем, в результате чего сплошь да рядом происходят недоразумения. Создаются заключения, которые можно найти в старых работах Эверса, Надеждина, Иловайского. Пытаются, напр., выводить русское имя из якобы первоначальной греческой формы, не считаясь с тем, что подобную гипотезу некогда защищал Круг, опровергнутый уже 75 лет тому назад Куником и Гедеоновым. Сравнивают русский Олимп со скандинавским, не интересуясь исследованиями протоиерея Сабинина, который около ста лет тому назад занимался тем же вопросом. Воскрешают хазарскую теорию Эверса, игнорируя столетний труд представителей других направлений. Пишут о варягах в Византии, не посмотрев в работы Васильевского. Если так попадаются впросак известные ученые, то что можно сказать о многочисленных студенческих рефератах и статьях «любителей истории»? Не зная иногда даже представителей «своей теории», они часто не имеют никакого представления о работах исследователей противного лагеря и пытаются часто старыми аргументами доказывать то, что уже давно опровергнуто. Требования, которые когда-то предъявлял Куник исследователям варяжского вопроса, уже давно забылись. Не только без солидных знаний в области германской, финской, литовской, славянской и иранской филологии, но часто без всякой лингвистической подготовки принимаются исследователи за решение филологических вопросов. Вместо нарочитой осторожности в интерпретации исторических источников и в толковании народной традиции - в русской исторической науке господствует, так сказать, какая-то гиперкритическая вакханалия. Аскольд, напр., является не норманном, а тмутараканским князем; его сподвижник Дир оказывается угорским князем, владевшим в Киеве после Аскольда; св. Кирилл едет с проповедью не к хазарам, а в Киев; автором летописи является не Нестор, а Никита Затворник и т. д. Думаю, что этому направлению русской исторической науки не мешало бы применить и к себе слова, которые о. де Кара говорит о гиперкритической школе в изучении истории античных народов: ее выдающиеся качества - «отсутствие оригинальности в существенном содержании и самая безграничная свобода в подстановке собственных мнений и собственных суждений на место и теперь еще уважаемого предания, за уважаемость которого стоят люди, по силе таланта и по обилию учености, конечно, не могущие завидовать кому бы то ни было»[13].

Но, конечно, главным условием на право исследования вопроса о начале русского государства должно быть знакомство со всем тем, что уже сделано в этой области. Обзоры, перечисленные в начале статьи, не дают по этому вопросу исчерпывающих данных. Еще хуже обстоит дело со многими краткими характеристиками варяжского вопроса, попадающимися в учебниках и популярных трудах по русской истории, не только не дающими действительной картины развития вопроса, но часто страдающими значительными и вредными ошибками.