Вариант 'Бис'

Удавалось им это достаточно регулярно, большая часть Ганновера и Северной Вестфалии представляла собой "слоеный пирог" из десятков механизированных групп, на ощупь ищущих друг друга. Если набрать из разных весовых категорий тридцать боксеров, завязать им глаза и выпустить их на достаточно просторный ринг, можно будет заметить интересные закономерности. Прежде всего, часть боксеров, у кого повязка не слишком плотная, будут что-то через нее видеть, хотя бы в виде размытых контуров, и им не придется тратить много времени на ощупывание формы носа и веса мускулов встретившегося им соседа по рингу. Отвратительная разведка американских частей стоила им в эти недели немало крови, но учиться они начали, надо признать, быстро. Во вторых, выяснилось, что группа самых мускулистых участников общей свалки, оттопыривающих руки в стороны из-за невероятного обхвата бицепсов, не "держит" удар совсем.

Сложно представить себе настоящего боксера, который при виде собственной крови, текущей из подбитого носа, начинал бы плакать тонким голосом и проситься домой. Между тем именно это и происходило. В армии США считалось, что потери трети личного состава - все вместе, безвозвратные и санитарные - являются "совершенно неприемлемыми". Более того, части, потерявшие более чем треть бойцов, официально считались разбитыми и заботливо отводились в третий эшелон для долгого и ласкового зализывания ран. Бывали, конечно, и исключения, но редко. Для германских и советских дивизий, сводимых в жаркое время к паре батальонов, такое поведение было странным и вызывало презрение - смешанное, понятно, с черной завистью. С техникой американцы также расставались не скупясь, бросая при локальных отступлениях артиллерию и вообще все малоподвижное без малейшего зазрения совести. Словом, друг друга изучали танкисты, друг друга изучали летчики, друг друга пробовали на вкус генералы.

Дэмпси, Крерар, Симпсон, Ходжес, Паттон - заучивали на советской стороне имена британских и американских командармов. Обстфельдер, Бранденбергер, Занген, Мантейфель - звучали новые немецкие имена, бывшие совсем недавно голой теорией. На другой стороне фронта делали то же самое и с теми же целями, но проблем при этом испытывали значительно больше. Тем служащим военной разведки, которым удавалось произнести три и более согласных звука за раз, была открыта прямая дорога в штабы армий Русского фронта. Вот как произнести фамилию Бранткалн на английском? Справились? А Перхорович? А Цветаев? В английской транскрипции нужно две буквы, чтобы на бумаге передать более-менее близко к оригиналу произношение буквы "ц" в открытых слогах, и аж четыре - если нужно передать произношение буквы "щ". А 11-м танковым корпусом командует Ющук, и он не единственный советский командир, фамилию которого западнее Рейна не могут произнести люди, чьей профессией является знание противника, как родного. Впрочем, это так, мелочи.

- Я бы не переоценивал достигнутые за последние дни успехи, - сказал Верховный Главнокомандующий на заседании Ставки. - Наши бывшие союзники все-таки начали свое наступление, острие которого проникает все глубже в позиции Второго Прибалтийского фронта. Является ли он их целью? Пожалуй, нет. Слишком много они для этого сконцентрировали сил. Их целью является разгром всей нашей северной группировки, которая, по их мнению, чересчур зарвалась: то есть Ленинградского и всех трех Прибалтийских фронтов, а также Третьего Белорусского. Количество армий сторон сравнивать глупо... Даже в том бардаке, который они сейчас имеют, их армии отличаются по размеру раза в три. Что говорить о наших... Если же сравнивать танки и пушки, то будет примерно одинаково, насколько мы можем судить. Но вот что интересно, товарищи...

Сталин, машинально постукивая черенком трубки по краю стола, оглядел немногих членов Ставки Верховного Командования, находившихся не на фронтах, а в Москве.