Вариант 'Бис'

- Давайте, ребята, давайте... - немолодой сержант с заплывшим, наливающимся чернотой глазом, пригибаясь, пробежал вдоль яростно копающих пехотинцев и выбрал себе место между двумя раздетыми уже до пояса мужиками, с каждым взмахом лопаты вышвыривающими вниз по холму целые фонтаны влажной глинистой земли. Уложив на жухлый пятачок травы тяжелый "дегтярь" и звякнувший мешок с дисками, он поплевал на ладони и тремя ударами киркомотыги выворотил огромный пласт дерна, сдвинул его в сторону. Затем сержант короткими хэкающими взмахами взрыхлил образовавшийся пятачок и, сорвав с головы каску, начал вычерпывать землю, выкладывая перед окопом подушку бруствера. Остановившийся на мгновение, истекающий потом, солдат слева посмотрел на него, выпучив глаза.

- Ага, Муса, и ты тоже живой, - сержант не прервался ни на секунду. Капитана видел?

- Выдел, - пехотинец, углубившийся уже почти по пояс, снова начал рубить лопатой землю, выкидывая ее вокруг себя уже по кругу.

- Кто еще цел?

- Нэ знаю. Хорошо, что ты живой.

Короткими хлопками лопатки он прибил землю вокруг себя и выложил цепочку дернин в виде короткой дуги, разрубленной пополам проемом, расширяющимся в сторону рощи, от которой они прибежали.

- Угу, хорошо... - Сержант сгреб каской остатки взрыхленной земли и, выпрыгнув из отрытого чуть мельче, чем по колено, окопа, снова ухватился за рукоятку киркомотыги. Лязганье из-за леска ощутимо усиливалось. Он как раз посмотрел в ту сторону, когда из-за самых верхушек деревьев вдруг выпрыгнули две тени, мгновенно блеснувшие на солнце желтым и белым.

- Воздух!!! - заорал сержант, в одно мгновение сложившись пополам на дне окопчика, выставив перед собой пулемет и нахлобучив на голову каску, осыпавшую его струями земли.

Истребители, взвыв, снизились почти до уровня крон деревьев и прошли слева от мгновенно опустевшего холма - было видно, как поворачивались черные головы летчиков. Встав на мгновение на крыло, оба самолета синхронно развернулись, еще больше снизились, отвернули в сторону поля, сделали короткую горку, снова развернулись и, прибавив скорость, понеслись на холм. Сержант поглядывал попеременно то на них, то на опушку леска, и только вжимался в землю еще плотнее, согнув шею, чтобы представлять собой минимальную цель. На плоскостях приближающихся самолетов замигали блекло-желтые точки, воздух вокруг заныл, и верхушка холма покрылась воющими и разлетающимися осколками камней, вылетающими из невысоких столбиков пыли, поднимающихся вокруг. Два истребителя промчались прямо над холмом и ушли, раскачиваясь, в сторону реки. Приподнявшись над бруствером, сержант выложил пулемет на сошки и снова с яростью начал выгребать землю сорванной с затылка каской. Сосед справа посмотрел на него с мрачностью и взъерошил собственные коротко стриженные волосы, стряхивая глину.

Кто-то взбежал на холм, задержался над сержантом и коротко свистнул. Тот приподнял голову. Высокий, стриженный под горшок парень с защитными капитанскими погонами, взмахнув рукой, кинул ему ППС* [Пистолет-пулемет Судаева.] с привязанными к брезентовому ремню подсумками и побежал дальше. Подтащив автомат к себе и обтерев затвор ладонью, сержант вгляделся в выцарапанные на откинутом прикладе инициалы.

- Муса! - крикнул он. - Эй, Муса, ГК - знаешь, чье?

- А? - тот поднял голову из отрытого уже почти в полный профиль окопа.

- Кто в нашей роте ГК?

- Не знаю. Может, второй рота? Я видал, они тоже бежали. Ты отрыл?

- Отрыл, отрыл.

- Второй рыть будешь?

- Зачем? Здесь помру. - Сержант нехорошо усмехнулся и, выковыряв клинообразный кусок глины из стенки своего окопа, вложил туда вещмешок с пулеметными дисками.

- Сколько есть? - поинтересовался татарин, поудобнее устраивая свою винтовку на краю бруствера.

- Три.

- Хорошо...

- Да, хорошо, - согласился сержант.

Над головой снова нарос гул, но теперь он был не внезапный, а медленно накатывался, перекрывая канонаду, как приближающийся вал воды по узкой реке. Из-за спины выскочила девятка темно-зеленых, в неправильных желточных пятнах, штурмовиков и пронеслась вытянутым строем в восточном направлении. Шли они метрах на трехстах, плотно, как конная лава. У сержанта полегчало на душе, когда он увидел, как ИЛы промчались мимо них, - но сразу подумалось о побывавших здесь всего минуту назад истребителях.