Вариант «Бис». Дилогия

Двигались разведчики достаточно быстро, но если глядеть со стороны, то их движение выглядело расслабленно спокойным. По крайней мере, они на это надеялись, потому что сохранить подходящие к моменту уверенно-доброжелательные выражения лиц усталых солдат удалось вовсе не всем. На 750–800 метрах, и даже на 400–300, это не имело значения – с такой дистанции лиц без оптики не разглядеть. Большим был риск, что кто-то из наверняка уже заметивших их солдат противника может углядеть нештатное для лисынмановской армии оружие. Разумеется, «ППШ» встречались и у южнокорейской армии, почти полностью снаряженной и вооруженной американцами, и у самих американцев и их союзников. Трофейные советские автоматы, будь они даже сделаны в Китае или в КНДР, несмотря на их большой вес, ценили за надежность и активно применяли.

У продолжающих двигаться в неровном строю разведчиков автоматы висели за спиной, – но все равно скоро происходящее станет слишком уж подозрительным. Они появились со стороны запасного РОПа [278]одного из батальонов РК, и даже не того, в чью сторону должны были уйти зенитчики, а соседнего, принадлежащего другому полку, но… Маскхалаты сэкономили им метров двести, и теперь скорее мешали, чем помогали вводить в заблуждение. Хотя опять же они вполне могли быть и у южнокорейцев, и у других национальных частей, вроде британских. Все остальное зависело только от удачи и наглости одной стороны – и того, как поставлена караульно-постовая служба у другой.

Какой-то американец остановился прямо посреди накатанной дороги, перегороженной рогаткой с колючей проволокой, и посмотрел на них из-под руки. До него оставалось метров сто пятьдесят. Для рывка – безнадежно далеко. Дорога скользкая и неровная, а в прифронтовой полосе оружие носят с собой даже кашевары. Можно было не сомневаться, что американцы догадались оставить здесь хотя бы пару легких пулеметов, а значит, если заорать «Ура!» и броситься вперед – им всем конец. Поэтому старший капитан Ю продолжая поддерживать такой же темп движения – едва-едва подходящий под понятие быстрой или даже просто целеустремленной ходьбы.

Командир разведчиков вовсе не был железным. У него всё выло и кричало внутри, когда он продолжал переставлять ноги: «одна, вторая», и снова «одна и вторая», и еще много раз то же самое. Американец что-то крикнул, и Ю вежливо помахал ему рукой. Никакого оружия у него в пределах досягаемости ладоней не имелось, и это должно быть прекрасно видно издалека, потому что оставалось еще метров сорок. У американца оружие было – как и у второго, появившегося рядом с первым. У одного «Гаранд», у второго – «М2», отличный автоматический карабин. Так же продолжая стоять у рогатки, они обменялись какими-то фразами – за расстоянием было не различить даже интонацию.

– Я командир разведывательной группы специального назначения! – крикнул старший капитан по-корейски, увидев, что первый американец наконец-то взялся за оружие нормально. – Сдавайтесь по-хорошему, иначе всех к дьяволу перебьем!

Сзади нервно рассмеялись. Группа двигалась настолько уверенно, а голос корейца был таким властным, что второй американский солдат явно растерялся, взявшись за козлы. На первого же бессмысленная для него фраза на чужом языке не произвела никакого впечатления: он брезгливо оскалился и уверенно прицелился старшему капитану в лицо. Сзади него, на пригорке метровой высоты, закрывающем обзор на внутреннюю часть образованного капонирами и блиндажами овала, появился еще один – длинный, как каланча, с винтовкой в опущенной руке. Оставалось метров пять. Отверстие ствола «Гаранда» выглядело, как туннель на тот свет.

– Ты что, с ума сошел? – возмущенно спросил Ю американца также на корейском. – В живого человека оружием тыкать?

– Куда лезешь, придурок! – заорал тот в ответ на английском, с хорошим южным акцентом. – Жить надоело? Чего тебе надо здесь?

Козлы с колючкой так и остались на месте, закрывая проход по дороге – но какая разница, если через пару метров в каждую сторону были просветы шириной метра в полтора… Хотелось надеяться, что там нет мин. Последние три шага старший капитан прошел уже медленнее, кряхтя и доставая серо-желтый листок из нагрудного кармана маскхалата – жест, не вызвавший лишних подозрений.

– Что ты мне суешь, дубина?