Вариант дракона

А сама Лена вспоминает другой случай нашего с нею знакомства, - с подачи, естественно, Лениной мамы, моей тещи Лидии Степановны. Привели нас на детскую елку, - впрочем, это меня привели, а Лену еще носили на руках, ее принесли - в Дом культуры. Там, естественно, познакомили, но проводить время мне с какой-то соплюшкой было недосуг и я немедленно умчался к Деду Морозу. Лидия Степановна позже, когда мы начали встречаться, все сетовала:

- Жалко, не знала я, что ты будешь с Юрой Скуратовым встречаться, а то бы его получше рассмотрела!

Но это так, к слову. Вернемся к институтским делам.

Вообще, смешных вещей в институте было много. Кафедрой иностранных языков заведовал Оскар Семенович Альстер. Он - польский еврей, один из активных деятелей Польской объединенной рабочей партии, спасаясь от гитлеровцев, приехал в Советский Союз, здесь женился на сибирячке и остался жить. Знал он пять языков, но русский, честно говоря, до конца выучить не смог. Кафедра у него была в основном женская, мужчин было только двое, он и еще один парень, совсем молодой, по фамилии Северюхин.

Как-то Оскар Семенович прибегает взволнованный на кафедру и кричит:

- Попал!

Все начали интересоваться:

- Кто попал?

- Северюхин попал!

- Куда, Оскар Семенович, попал?

- В президиум попал!

- Оскар Семенович, в какой президиум?

- Ну, в этот, как его... в вытрезвитель попал!

Выяснилось, что молодой Северюхин как следует наврезался и... попал!

В институте несколько раз мне довелось работать в стройотрядах. Это, конечно, суровая школа, но это и один из немногих способов заработать деньги. Других у студентов не было. Или почти не было.

После стройотряда считалось особым шиком проехать на такси от кинотеатра "Современник" до института задом, это примерно километр. Затем ухарь выходил из такси, доставал из кармана десятку и протягивая ее таксисту, говорил небрежно:

- Сдачи не надо!

Это означало, что "мастер высшего пилотажа" вернулся из стройотряда.

В общежитии мы одно время занимали комнату на двоих с Владимиром Борисовичем Исаковым, известным юристом, видным деятелем Верховного Совета Российской Федерации, а ныне - начальником правового управления парламента. До сих пор помню номер нашей комнаты - 214. Володя, кстати, научил меня делать "пролетарский салат имени Первого Интернационала". Что это такое? Это вареная свекла, чеснок и соленый огурец, которые надо было перетереть на терке и заправить майонезом. Получалось очень вкусное блюдо. Рецептом этим я пользуюсь до сих пор.

Работать я был оставлен в институте и вскоре сделался заместителем декана, а потом и деканом заочного факультета. Затем - деканом судебно-прокурорского факультета - самого крупного в СЮИ. Преподавательские и научные кадры у нас в институте были превосходные: Остапенко Дмитрий Демьянович - ректор, проректор по науке, как я уже говорил, - Семенов Владимир Михайлович, вторым проректором, по учебной работе, был Яковлев Вениамин Федорович - нынешний председатель Высшего арбитражного суда России. Но административная работа - административной работой, меня же больше занимала работа научная, поэтому я совмещал одну с другой. Вскоре стал профессором кафедры конституционного права.

Приходилось ездить и за кордон. В 1983 году я выезжал читать лекции в Гаванский университет, на Кубу. Читал я там курс конституционного права. Причем сравнительного - и западного, и нашего, в сравнении. Это довольно трудный курс, я долго готовился к нему и читал его не студентам, а преподавателям. Жил в доме для гостей Гаванского университета, на Кинта Авениде - пятой улице, недалеко от нашего посольства. Куба произвела на меня большое впечатление, и не потому, что я впервые так плотно столкнулся с заграницей, и не ошеломляющими по красоте видами набережной Малекон, а своей веселостью, жизнерадостностью, умением переживать беды.

Помню, мы летели в Гавану, сделали промежуточную посадку в Гандере, и едва оторвались от взлетной полосы Гандера, как кубинцы, почувствовав приближение дома, начали петь. А когда до Гаваны оставался час лета, уже весь Ил-62 пел и плясал. Кубинцы радовались родине, тому, что русские, сидящие за штурвалами лайнера, - отличные летчики, и вообще "советико" неплохие ребята, тому, что жизнь идет, в мире есть песни, есть вино и танцы... Нигде потом, ни в одном углу земли, я не видел таких жизнерадостных людей, как на Кубе. Пели "Катюшу" и "Подмосковные вечера". Эти песни там знают все, поголовно.

Меня незамедлительно стали звать Юрием Гагариным - не из-за того, что был похож, а из-за того, что у нас были одинаковые имена. На Кубе я, пожалуй, первый раз почувствовал себя представителем великой страны.

Совсем недалеко от дома для гостей был великолепный пляж. К сожалению, платный. А что такое деньги для командированного человека? Да буквально все и вместе с тем ничто - их у командированного просто не бывало. Так и у меня с моими коллегами...

Сторожем на пляже был очень приветливый старичок. Мы выстраивались в цепочку, подходили к старичку - я первым, - и как ведущий, произносил громким голосом по-русски:

- Здравствуйте, друг!