Вариант «Омега» (= Операция «Викинг»)

Сообщив Целлариусу о скором приезде Шлоссера, Лота, бросая настороженные взгляды на дверь, торопливо причесалась перед маленьким карманным зеркальцем. Она даже подкрасила губы, но осталась недовольна и стерла помаду. Услышав под окнами автомобильный сигнал, она начала печатать. Когда Шлоссер вошел, неумело изобразила радостное удивление, словно он не предупреждал о приезде и не ради него она только что смотрелась в зеркало.

— Господин барон, фрегатен-капитан ждет вас. — Лота хотела помочь Шлоссеру раздеться. Барон, вежливо отказавшись, бросил плащ и фуражку на кресло, взял девушку под руку.

— Фрейлейн Фишбах, некоторые считают, что в Александре «нет чистоты настоящего арийца». — Шлоссер обнял ее за талию, заглянул в смущенное, покрывшееся румянцем лицо. — Как с этой точки зрения вы оцениваете меня? — Он почувствовал, что девушка вздрогнула, обнял ее крепче. — Учтите, баронский титул и благосклонность адмирала.

— Господин барон… — Секретарша отстранилась.

— Вот что, фрейлейн. — Шлоссер снова взял ее под руку, стал разгуливать по приемной, словно находился в тенистой аллее. — Еще в Берлине я пришел к выводу, что фрегатен-капитану следует сменить секретаря. Девушка, сочетающая в себе ум и обаяние, явление довольно редкое…

— Господин барон, ваши комплименты смущают меня. — Лота опустила голову и улыбнулась.

Шлоссер взял ее за подбородок, не ответил на улыбку.

— Приготовьтесь сдать дела…

— Господин майор, неужели…

— С завтрашнего дня вы работаете у меня. Это повышение, а не отставка. В двадцать часов я заеду за вами, уточним круг ваших обязанностей. Учтите, я не люблю женщин в военной форме. Спасибо.

— Вы гений, барон! — пробасил Целлариус, распахивая дверь кабинета. — Я год работаю с фрейлейн и ни разу не удостоился подобного взгляда.

— Александр, вы слишком велики, фрейлейн не может охватить вас взглядом. — Шлоссер пожал Целлариусу руку, вошел за ним в кабинет. — У меня прекрасные новости, Александр. Целый взвод прекрасных новостей.

Целлариус рассмеялся.

— Одну, о свидании с Фишбах, я услышал случайно, надеюсь, что остальные вы мне расскажете.

— Я для этого приехал. Но об этом после. — Шлоссер показал на дверь, подошел к столу и нажал кнопку звонка. Лота вошла с блокнотом в руках.

— Стенограмма?

— Нет, фрейлейн, фрегатен-капитан разрешает вам идти домой. — Шлоссер поклонился. — Вы свободны. Не забудьте, что в двадцать часов я заеду за вами.

Девушка закусила губу, посмотрела на Целлариуса.

— Господин фрегатен-капитан, я обязана повиноваться?

— Конечно.

Секретарша вышла, Шлоссер, посмотрев ей вслед, покачал головой.

— С характером.

Целлариус усмехнулся и выключил телефоны.

— Можете рассказывать, Георг.

— Покончим с этой фрейлейн. Я прошу отдать ее. Мне нужна для работы женщина, я на время беру у вас Фишбах, а так как вы не можете работать без секретаря, я отдаю вам своего дурака лейтенанта. Согласны?

— Пожалуйста, барон. — Целлариус пожал широкими плечами. — Но я так привык к ее незримому присутствию, что, наверное, стану скучать.

— Мне действительно скоро понадобится женщина, Александр. — Шлоссер сделал небольшую паузу и как бы между прочим добавил: — Русский разведчик точно в Таллинне.

— О! — вздохнул Целлариус. — Вы страшный человек, барон. Целый час вы обхаживаете мою секретаршу, говорите о чепухе. Рассказывайте!

Шлоссер взглянул на часы.

— Я разглядывал полученный от вас радиоперехват и не мог решить, сообщать о нем в Берлин или нет. В это время явился Франц. Выяснилось, что русский выкинул такую штуку с нашим дорогим гауптштурмфюрером, что у бедняги надолго пропал аппетит.

Шлоссер подробно рассказал Целлариусу о своем разговоре с Маггилем.

— Теперь вы понимаете, дорогой Александр, — сказал он, заканчивая, — что в Таллинне появился профессионал. Видимо, именно он отстучал перехваченную вами шифровку.

— Согласен. Мы заманили… Простите, барон… — Целлариус прижал руку к груди. — Вы заманили рыбу в пруд, теперь надо ее найти и поймать.

— Главное сделано, остальное — техника. Терпение и техника. Зачем нам искать? Искать станет русский. Он не отдыхать приехал, ему необходим подход к абверкоманде и ко мне. Он ищет подход, а мы ждем, ждем… — Шлоссер говорил азартно, сейчас он совершенно не походил на спокойного, несколько флегматичного барона Шлоссера. — Главное — не торопиться, не давать себя подгонять. Начнут трещать телефоны. Все чаще станет звучать команда: «Шнелль!» Ждать, ждать, Александр. Теперь-то мы его не упустим.

— Вы не упрощаете, барон? — Целлариус добродушно хохотнул. — Таллинн не аквариум, а у вас в руке нет сачка.

— Упрощаю? — Шлоссер встал, быстро прошелся по кабинету, неожиданно рассмеялся. — Хотите пари, Александр? Через неделю-другую я познакомлю вас с русским, вы будете иметь честь увидеть профессионального русского разведчика. Согласны?

— Ужин в «Паласе». — Целлариус протянул поросшую рыжеватым пушком руку. — Через неделю вы его перевербуете?

Шлоссер, скрепляя пари рукопожатием, поправил:

— Нет, лишь познакомлю фрегатен-капитана Целлариуса с офицером государственной безопасности Ивановым Иваном Ивановичем.