Вариант «Зомби»

— Марат! Я понимаю. Сам гляжу вниз, на озеро. Ловлю себя на том, что выпил бы все! До капли.

— И я бы выпил, — глядя на спутников полубезумными глазами, встрял Клоков.

Лишь Фокин молчал, хотя он тоже проснулся и внимательно слушал разговор товарищей по несчастью.

— А если заметят? — спросил у всех Костя. — Положат нас тут, как детей! Даже из пещеры вынимать не будут, закидают гранатами. И трубец!

— Давай, я сгоняю, — предложил Марат. — Выйду нормально, тихо. Если засекут, то позже: внизу, у воды. Я в сторону уведу!

— А набирать куда будешь? — усмехнулся Лишнев. — В ладошки?

Доценко задумчиво почесал затылок. Потом улыбнулся, схватил тонкую матерчатую куртку Фокина.

— Пожертвуешь, Святослав?

— На хорошее дело — с радостью, — отозвался Фокин.

— Я мигом! — подмигнул всем Доценко. Нырнул в трещину между скалами.

Он почти сразу пропал из виду.

— Не лезть! Не лезть! — раздраженно бросил спутникам Лишнев. — Не отсвечивайте мордами из прохода! Если тихо будет, без выстрелов — значит, нет рядом «ловцов». И молитесь, чтоб вертолет не появился…

Святослав и в самом деле отодвинулся к дальней стене пещере, принялся шепотом читать молитву. Так, будто Лишнев приказал ему спасать Доценко с помощью обращения к Богу. Константин посмотрел на Клокова, лег на каменный пол около входа. Ждать — самое трудное. Это гораздо сложнее, чем действовать самому.

Фокин еще бормотал молитвы, когда в пещере стало темно — Доценко, возвращаясь, «заткнул» собой проход, перекрыл доступ свету.

— А вот, кому колу газированную? — негромко спросил он. — Самый свежак! Только что с прилавка…

Марат аккуратно пробрался между камнями, внутрь. В руках он бережно держал мокрую куртку Святослава.

— Ну, кто первый? — спросил он.

Все посмотрели друг на друга, но никто не издал ни звука.

— Давай ты, студент! — приказал Лишнев.

Марат подобрался к рыжеволосому парню. Тот смотрел на Доценко, не понимая, что надо делать.

— Голову запрокинь и рот открой! — засмеялся Марат.

Клоков, не мешкая, выполнил приказ.

— Так! Тебе — левый рукав, — заявил Доценко и принялся старательно отжимать материю, пропитанную влагой.

Клоков широко открытым ртом жадно хватал маленькие ручейки. Сглатывал, тут же открывал рот снова, стараясь не обронить ни капли воды. Потом Дима отодвинулся в сторону, вытирая губы. Улыбнулся. Стало гораздо легче. Влага была со странным привкусом — пыли, пота, смерти. Но это была вода!

— Теперь ты, святой отец, — махнул рукой Лишнев.

— Правый рукав, — торжественно провозгласил Доценко. Принялся отжимать другую часть материи.

Пока Фокин глотал воду, Клоков думал о том, что Костя Лишнев вновь обратился к Фокину «святой отец». И без иронии. Спецназовец изменился за последние сутки. Раньше он был человеком. Жестоким, временами грубым и невыносимым. А теперь они все стали нелюдьми. Мутантами. В том числе — и Лишнев. Но сейчас он гораздо больше походил на нормального человека…

— Ну а тебе, Костя, как самому кабаноподобному — спинку, — заявил Марат, передавая влажную куртку другу.

Доценко посмотрел на Клокова и вдруг подмигнул.

— Какому? — переспросил Лишнев, отжимая влагу в рот. Проталкивая ее внутрь огромными глотками.

— Кабаноподобному, — повторил Доценко, не моргнув глазом.

— Ааа, — Лишнев еще раз оглядел выжатую куртку, с сожалением передал ее Фокину. — Подсохнет — и нормально.

Константин даже не подумал обидеться на Марата.

«Неужели у него тоже есть чувство юмора?» — спросил себя Дима.

— Вкусно, — довольно причмокнул губами Константин.

— Свеженькая, с кишечными палочками, — в тон ему ответил Фокин.

— Мутанты мы или нет?! — возмутился Доценко.

Все рассмеялись.

— В самом деле, — вдруг сказал Дима Клоков. — Мутанты мы или нет? Как понять?

— Мы изменились физически, — первым высказался Святослав. — Но, думаю, в наших душах все осталось по-прежнему.

— Мутанты или нет, — пожал плечами Лишнев. — А мне так лучше! Обожженные легкие не болят. И на том спасибо!

— А мне все равно, — признался Доценко. — Главное, импотентом не стал. В остальном — по барабану!

Его спутники опять засмеялись. Теперь, хорошо отоспавшись, чуть подкрепив силы, они и на шутку могли среагировать правильно.

— Ну вот, поели, теперь самое время подумать, куда лыжи задвинем? — похлопал себя по животу Марат.

— Слушай, а ты?! — вдруг спохватился Лишнев.

Он только теперь вспомнил, что Марату не досталось ни капли воды.

— Я внизу попил, прямо из козлиного копытца, — дурашливым голосом объявил Доценко. — Мееее!

Лишнев заржал, Клоков тоже фыркнул от смеха. Уж больно здорово получалось у Марата…

— Кстати, поесть бы не мешало, — вдруг сказал Константин. — Чтоб силы накопить перед новым переходом.

— Здесь что, детский сад? — копируя интонации Лишнева, продолжал дурачиться Доценко. — Ишь чего — пожрать захотел! А потом бабу ему подай…

И вдруг Марат осекся. Его лицо стало другим. Потемнело. Никто не проронил ни звука. Все уставились в пол, замкнулись. Долго сидели так, молча. А потом Святослав Фокин опустился на колени, принялся едва слышно читать молитву.