Варяжские гнезда

– Великие боги твои, царь Водан! – воскликнул он. – Скажи мне, сколько времени прошло после того, как они меня призывали?

– Этой тайны тебе не уразуметь, но ты видел то, чего другой не увидит в тысячи лет. Говори, хорошо ли ты помнишь все, что видел?

– Все запечатлелось в памяти моей! – воскликнул Изэ Гюльфе. – Отныне твои боги будут мои боги, а ты будешь моим сыном. Наследников у меня нет. Завоевывай страны, строй города, а все наследие отцов моих я передам тебе при смерти. А великим богам твоим построим храм и будем молить их о процветании страны и даровании нам побед.

– Удостоился ты зреть величайших богов, – сказал Водан. – За твое благочестие воздастся тебе. Помнишь ли, что они тебе говорили?

Солнце начинает чернеть, земля погружается в море,
Исчезают на небе сияющие звезды.
Дым клубится над огнем, разрушающим мир,
Исполинское пламя взвивается к самым небесам.
Я вижу: опять всплывает
Над морем земля, покрытая роскошной зеленью.
Там шумят водопады; в вышине носится орел
И со скал подстерегает рыбу.
Асы собрались на равнине Иде
И беседуют о могучем змее, обвивающем землю,
И вспоминают деяния старины
И древние руны могучего бога.
Асы вновь находят в траве
Чудесные золотые доски,
В начале времен принадлежавшие поколениям,
Вождю богов и его роду.
Жатва будет всходить без посева
Всякое зло исчезнет. Бальдр возвратится
И с Хёдом построит чертоги богов,
Обитель героев. Понимаешь ли ты или нет?
Дети двух братьев будут жить вместе
В обширном царстве воздуха. Понимаешь ли ты или нет?
Я вижу храмину светлого солнца,
Покрытую золотом посреди Гимли,
Там будут жить добрые народы
И наслаждаться вечным блаженством.
Является могучий в судилище богов,
Сильный, свыше всем управляющий.
Он изрек приговор, прекращает распри
И на веки установляет священные законы.

– Не так ли были их слова?

– Да! Да! Именно так говорили мне боги! – восторженно повторял Гюльфе. – Да! Да! Велики твои боги, и великий ты мудрец и чародей. Приступай к построению своего города когда хочешь. А храм чтобы был такой великолепный, какого ни у одного народа нет.

Город начали строить через залив от селения Гюльфе. Строили всю осень. Прекратили работы на самые холодные зимние месяцы и с ранней весны начали строить вновь. Снег еще не везде стаял, когда город был вполне окончен. Квены дивились постройками пришельцев. Никогда они ничего подобного не видали. Дома были все высокие, с большими окнами. Каждая комната представляла отдельный сосновый сруб, но все были соединены внутренними ходами, и крыша над всеми была общая. В семейных домах девичья палата строилась несколько в стороне от прочих и была соединена с остальными покоями крытым ходом. Главным зданием во всех богатых домах была зала для пиров. У Водана в ней поместиться за столами, идущими вдоль стены, свыше трехсот человек. По обе стороны царского места возвышалось два столба, украшенные резьбой. Один был увенчан грозной бородатой головой Тора, бога войны, в оперенном шлеме, другой молодой длинноволосой улыбающейся головой светлого Бальдра, увенчанного цветами. Эти два изваяния изготовил грек Мелевсипп, и долго работал он над этими чудесами искусства, в которых сам себя превзошел.

Храм был построен на вершине горы, по склону которой расположились прямые, широкие, продольные и поперечные улицы. Он был весь каменный, с железной крышей, выкрашенной квадратами во все существующие яркие цвета. Малую, внутреннюю часть храма составлял молитвенный дом с истуканом Тора, в доспехах, увешанным оружием и держащим в руке грозный молот свой, все дробящий, все сокрушающий. Вокруг этого помещения была обширная палата, в которой могли поместиться все жители строящегося города. В большие празднества предполагалось здесь не только поклоняться богам, но и пировать вокруг жертвенников. По склону горы, идущем в сторону обратную той, на которой строился город, была оставлена и расчищена священная роща. Среди нее был поставлен круглый белый камень для жертвоприношений. Обагрялся он кровью соколов, белых коней, быков, козлов и баранов.