Варяжский сокол

И каган Обадия принял решение. Правда, к удивлению многих беков и ганов, он поставил во главе двадцатитысячной хазарской рати своего брата Хануку. И пусть в качестве беков Правой и Левой руки к нему были представлены опытные хазарские военачальники, выигравшие не одну битву, это решение кагана вызвало многочисленные пересуды. Карочей только плечами пожимал, когда знакомые ганы обращались к нему за разъяснениями, да кивал исподтишка на влиятельного рабби Иегуду, который вздумал покровительствовать Хануке. Двадцатитысячную рать бека Хануки провожали с величайшей помпой. О том, что рать отправляется в Матарху, дабы помочь тамошнему князю Сагалу отразить нападение русов, в Итиле знала каждая собака. Надутый Ханука, облаченный в доспехи, горделиво проехал по улицам стольного града. Беки и ганы, сопровождавшие его в походе, уныло трусили следом. Даже человек, не слишком опытный в военном деле, с сокрушением в сердце мог отметить, что снаряжение хазарских ратников оставляет желать много лучшего. И многим хотелось бы узнать, куда идут многочисленные поборы с горожан и окрестного населения, а также огромная дань, собираемая с племен не только Хазарии, но и Руси. Конечно, новый дворец кагана Обадии потребовал уйму денег, но неужели же остатков не хватило, чтобы снабдить доспехами всех без исключения хазар? А пять тысяч приданных Хануке печенегов и вовсе отправились в поход, щеголяя лишь засаленными халатами. Интересно, как они собираются воевать с закованными в сталь с головы до ног русами? Нас же побьют, люди добрые! Воевать – это ведь не законасы писать, до которых так охоч каган Обадия. Его законасы, видите ли, выше дедовских обычаев. Да когда ж такое было в благословенной Хазарии? Как пращуры наши жили, так и мы будем жить, а по его законасам пусть беки живут. Ишь, животы распустили, несчастных коней под их тушами аж шатает, а если на этих вояк еще и доспехи надеть, так они и вовсе с коней попадают. Шептались в городе и о том, что рать эта обречена, что поход затеян только затем, чтобы избавиться от нелюбезного сердцу кагана Хануки. Спору нет, бек Ханука своими пьяными кутежами и бесчинствами надоел уже и кагану, и всем горожанам, но других-то зачем губить? Ведь с Ханукой идут уважаемые беки и ганы, им-то с какой стати погибать из-за кагановой прихоти?

То, что за ратью бека Хануки в Матарху отправляется двадцать тысяч гвардейцев Обадии, отлично вооруженных и хорошо обученных, знало считанное число людей из ближайшего окружения кагана. Возглавлял гвардию каган-бек Ицхак Жучин, беками Правой и Левой руки при нем состояли Карочей и Авраам, в доблести и разуме которых сомневаться не приходилось.

– Я даю тебе право, Ицхак, казнить всех, кто бежит с поля битвы, – сказал на прощанье Жучину каган. – Но и тебе не поздоровится, если ты вернешься из Матархи битым.

Впрочем, все беки и так понимали, что проигрывать войну за Тмутаракань нельзя. Для каганата это поражение обернется великим срамом и вполне вероятной гибелью. А на его развалинах начнется такая междоусобица, о которой в этих краях давненько уже не слышали. Славянские, тюркские и асские старейшины, недовольные жесткой политикой кагана, только и ждут момента, чтобы вцепиться в горло разжиревшим бекам и рахдонитам. Кровавый хаос воцарится в Хазарии, и живые будут завидовать мертвым. Во всяком случае, так считал каган Обадия, и, возможно, он был прав.

Пока что, по мнению бека Карочея, все складывалось вполне удачно. Кагановы гвардейцы, разбитые на многочисленные группы, разными путями пробирались к Таманскому полуострову. Со стороны их можно было принять за обычных наемников, приглашенных богатыми купцами для охраны торговых обозов. А то, что этих обозов отправляется в Матарху слишком много, мог заметить только очень зоркий глаз. Большие поселки и города старались миновать ночью. А если этого не удавалось сделать, то часть гвардейцев пересаживали в телеги, сверху закидывали кусками материи, а расседланных коней гнали следом, словно бы на продажу. Такие меры безопасности помогли обмануть не только русов, но и князя Сагала. Его дозорные обнаружили гвардейцев кагана только тогда, когда они просочились в одну из расположенных близ устья Дона сторожевых крепостей. Крепость была маловата для столь многочисленного войска, но, как говорят в таких случаях, в тесноте, да не в обиде.

Ицхак Жучин отправил бека Карочея в Матарху. Требовалось договориться с таманцами о совместных действиях. И выяснить, сколько «бессмертных» ромеям удалось переправить в местные порты.

– Возьми с собой Манасию, – сказал каган-бек. – Князь Сагал должен знать, что хазары пришли в Тмутаракань не для веселого времяпрепровождения.