Вариор. Выжить любой ценой!

– Возьмём некоего, абстрактного ребёнка, которого взял на обучение Глава гильдии, как своего наследника. Мы видим особенное отношение к этому ребёнку, выражаемое взглядами, в которых видна затаённая гордость, любовь и тоска. Так же мы знаем, что этот Глава не является извращенцем. Если взять за исходную версию, что у него был сын, который погиб, то нет смысла в его привязанности к чужому ребёнку, он скорее передал бы свою вотчину помощнику или постарался получить родного. Этого не происходит, следовательно, эта версия не верна. – чуть нахмурившись и помолчав, продолжил:

– Теперь возьмём за исходную версию, что у него есть сын, наследник. Кланы Наёмников и Ремесленников были присоединены к клану Воров совсем недавно. Они всегда являлись нашими конкурентами, значит были покушения на жизнь как самого Главы Гильдии, так и его наследника. Не удавшиеся, – качнул головой, что-то обдумывая. – Но видимо опасность покушения не полностью устранили, поэтому сына надо было спрятать. А проще всего это сделать на виду, отдав его в чужой Род. Видя плодотворное сотрудничество Тайной Канцелярии и "Ночного короля" я делаю вывод, что именно таким образом наследник Гильдии Воров был спрятан, – по мере того, как информация становилась озвученной, лицо Нафиса превращалось в более сосредоточенное и жёсткое.

Мальчишка-то вырос, хмыкнул я про себя. Молодец, как разложил всё по полочкам и выводы правильные сделал.

– А теперь, Нафис, запомни ещё один урок: ты не единственный, кто смотрит и делает выводы из увиденного. Возможность покушения никогда нельзя устранить полностью. Посему, этот абстрактный ребёнок должен понимать, что происходит вокруг и вести себя так, чтобы правильные выводы не были сделаны. Ты меня понял? – парень молча и серьёзно кивнул мне в ответ. – И запомни, чтобы с тобой не происходило и где бы ты не был, здесь твоя семья. Тебя здесь любят и всегда ждут, волнуются и переживают. А ещё иногда бывают такие ситуации, когда, чтобы спасти жизнь любимого существа, приходится отказываться от него. Это не означает, что его перестают любить. Это означает, что любить его становится труднее.

Встав с кресла, протянул руку к мальчишке и тот, шмыгнув носом, вскочил и сделал шаг ко мне, я крепко обнял его, раздираемый отцовскими чувствами гордости за сына и переживая за него.

– Иди к… нему. Он ждёт. Только никогда не забывай возвращаться домой, – и взъерошил его волосы. Нафис поднял на меня серьезные глаза и кивнул.

– Ну, иди, подтолкнул его к дверям, – парень задумчиво улыбнулся, кивну то ли мне, то ли своим мыслям и ушёл, а я обессиленно опустился в кресло. А мне ведь тоже ещё надо собраться для поездки в Фолидан.

Там же. В то же время. Лекарский кабинет Валионора. Тари Алиниэль

Обычная проверка, которых у нас уже было не счесть. Поэтому я совершенно не волновалась.

– Алина, я хочу провести сегодня глубинное сканирование… – моё хорошее настроение вмиг испарилось и я перебила Валионора:

– У меня что-то не так со здоровьем?

– И да, и нет, – он как-то странно замялся и смутился, мне всё больше не нравился этот осмотр. – Мы уже давно смирились с тем, что твоя память так и не восстановилась. Это, наверное, даже хорошо. Магические потоки у тебя замечательно развиты, и магия даётся с лёгкостью. Но мне не даёт покоя то, что уже давно пришло время сменить ипостась, а у тебя никаких признаков не обнаруживается. Я хочу проверить работу каналов. Возможно, придётся проводить магическое вмешательство. Сейчас говорить рано. Ложись в пентаграмму. Я тебя усыплю и всё проверю.

Объяснение немного успокоило меня. Это была стандартная процедура. Хоть и редкая. Поэтому я легла, закрыла глаза и провалилась в сон.

По изумительно голубой траве мимо таких же кустов и деревьев, шли двое: мужчина преклонных лет и девочка. Белые летящие одежды, типа арабской кандуры, превращали его если не в Бога, то уж в Библейского пророка однозначно. Очень колоритный персонаж с добрым, одухотворенным лицом.

А вот девочку я знала. Надо же, сколько лет я вспоминала про неё, а приснилась она мне впервые. Именно такой я её и запомнила: рыжеволосым пятилетним ребенком с серьёзным, взрослым взглядом, крепко прижимающим к себе игрушечного зайца.