Варька

Дома было очень жарко, потому что отопление никто не отключал, Варя распахнула все окна и балконную дверь, но воздух почти не двигался. Потом она сделала себе королевский двухэтажный бутерброд с ветчиной, сыром, салатом и огурцом, и откусывая от этого роскошного сооружения, вдруг поняла, как сильно изменилась её жизнь в последнее время, её уже не радовали прелести прежней жизни.

Варя уже привыкла к своему постоянному спутнику Артёму, к кулинарным изыскам его бабушки, к интересным задачам и проблемам, которые приходится решать, и оставшись без всего этого, пусть даже временно, она чувствовала растерянность, а не удовольствие от одиночества, как раньше. Даже уроки было делать не комфортно, конечно, можно дождаться друга, но скорее всего, он вернётся только к позднему вечеру. Варька немного подумала, глядя на молочную белизну за окном и решила навестить Тамару Никифорову и её сына.

Где-то совсем рядом бубнили мужские голоса, она стала перемещаться к источнику звука и выяснила, что этажом ниже, на балконе, Живодёр беседует с каким-то своим знакомым. Девочка тихонечко вышла на балкон, чтобы лучше разобрать о чём они говорят.

— Не гони белку, мне головняк ни к чему…

— Я не гоню, мне заслать бобы нужно…

— Есть нубук покоцаный, две трубы и десяток котлов…

— Это порожняк…

Варька старалась не дышать, чтоб не упустить ни слова, из этого странного диалога. Но как она не пыталась, ей не удалось понять, о чём идет речь. По интонациям можно было догадаться, что таинственный гость эмоционально давит на Живодёра и что-то требует, а сосед юлит и изворачивается.

— Сколько?

— Десять лямов.

Живодёр свистнул от удивления.

Девчонке хотелось записать некоторые слова, чтобы потом выяснить, что они означают. Одно неосторожное движение и задетое ногой ведро, прогрохотало на весь квартал. Внизу всё затихло. Варька замерла.

Через минуту раздался звонок в дверь, потом ещё, и ещё. Сердце девчонки прыгало от страха, как безумный заяц.

Дверь открыть она не решилась, да и сказать в своё оправдание ей было нечего. Она постаралась бесшумно закрыть балконную дверь и на щеколду входную, мало ли что придёт в голову этим ненормальным. И позвонила старшим товарищам.

36

Человек привыкает к новым обстоятельствам гораздо быстрее любого другого живого существа. Всего месяц назад Елена Георгиевна была очень самостоятельной и независимой, и к тому же, никому не нужной женщиной. Внимание, интерес и в большей степени молчаливое присутствие, сделали её зависимой от Сергея. И самое ужасное, что эта зависимость ей нравилась.

Сушка была чёрствой и невкусной, но это всё, что было сегодня на обед. Елена Георгиевна уже привыкла, что Сергей выбирает и предлагает, что и где они будут есть. Она перестала заботиться о хлебе насущном и это сделало её уязвимой. Со своими домашними бутербродами «хендмейд», она была независима от общепита и всегда сыта. Но сегодня Сергей не написал, не пригласил, не зашёл, и как-будто бы, даже забыл о её существовании. Неужели, вчерашняя встреча так сильно повлияла на его поведение? И что сие означает? Он больше не придёт и не позовёт? И как теперь, когда она только-только стала воспринимать его присутствие как данность, жить дальше? Вернуться к бутербродам и сделать вид, что ничего не было? Склоки со временем утихнут, сплетни забудутся, а надежды можно закопать поглубже, сделав вид, что виноград ещё слишком зелен.

В конце концов, ни первое, да наверное, и не последнее разочарование в жизни, есть работа, есть дача, что ещё надо по настоящему свободной женщине? Да, в принципе, ничего… только грамм внимания, вагон счастья и бездна простого душевного тепла.

Едва возникший призрак симпатии грозил улетучиться бесследно и это настораживало, почти пугало. Вдруг, действительно Сергея потянуло назад? К старым друзьям, прежней работе и, не дай Бог, жене. А что же делать? Ну нельзя же просто схавать этот плевок судьбы и со слезами закусить собственным локтем. Это же насколько надо себя не любить, не ценить, чтоб позволить человеку влезть к себе в душу и мысли, а затем смиренно смотреть на опускающуюся подошву тебе на лицо? Доколе необходимо всё терпеть, чтоб окончательно на себе поставить крест?

А что, собственно, можно сделать в подобной ситуации? Проявить, наконец, свои истинные чувства и показать мужчине свою симпатию или отпустить на все четыре стороны? Ну, положим, отпускать она уже пробовала, ничего хорошего из этого не получилось, муж не оценил ни её самопожертвования, ни пожалел о содеянном. Может, попробовать удержать? Но как это делается, она понятия не имела.

Бесхитростная душа, не имевшая в своем арсенале дамских уловок и наработанных приёмов, она была совершенно беззащитна в суровом мире современных хищников. Елена Георгиевна пригорюнилась, осознавая собственное бессилие. От голода мозги проявили лихорадочную активность. Повинуясь внезапному порыву, молодая женщина вскочила со своего места и вырвалась из кабинета.