Варкрафт. Дуротан

– Вы не нуждались во мне два года, – резко ответила она и продолжала идти дальше.

Члены клана не должны так просто уходить от своего вождя, когда он с ними разговаривает! Раздраженный Дуротан схватил ее за руку, чтобы задержать. Она попыталась выдернуть руку, сдвинула черные брови, в гневе выпятив сильную челюсть.

Как у всех орков-мужчин, руки у Дуротана выглядели огромными по сравнению с женскими.

– Я – твой вождь! – зарычал он. – Ты будешь делать то, что я прикажу.

Она впилась в нее взглядом, темным, как земля, и глубоким, как ее тайны.

– Значит, так ты управляешь кланом? Может, мне не следовало возвращаться?

Дуротан отпустил ее и отступил назад.

– Нет, – ответил он. – Я управляю не так. И я настолько рад, что ты вернулась, что просто не могу выразить это словами.

Он ждал, что Драка пойдет дальше, но она стояла на месте. Ободренный, Дуротан сказал уже спокойно:

– Ты не должна нас сопровождать, если не хочешь. Но я не понимаю… Ты можешь научить нас очень многому, Драка. Почему ты не хочешь пойти с нами?

Она еще сильнее нахмурилась и отвернулась.

– Знаешь, ребенком я много болела. Никто не учил меня обращаться с оружием; никто не думал, что я проживу так долго, чтобы им воспользоваться. Мне пришлось научиться этому самой или умереть. – Она пожала плечами. – Я научилась.

– Действительно. И ты поражаешь меня этим, Драка. – Она повернулась и посмотрела на него, удивленная его откровенностью и смиренным признанием. – Так покажи нам, чему ты научилась. Мне лично не терпится это увидеть.

– Но были и такие вещи, которым я не научилась в своем изгнании, – сказала она. – У меня просто не было случая им научиться. Да, я умею охотиться, Дуротан. Но… не смогу поехать на охоту верхом.

Он не удивился бы больше, даже если бы она его ударила. Дуротан не обращал на нее большого внимания в юности; он был сыном вождя и, как большинство детей, был сосредоточен в основном на собственных желаниях, стремлениях и лишениях. Он полагал, что всех Северных Волков учат ездить верхом, даже тех, кого отправляют потом в изгнание. Но Драка была хрупкой, и даже ее родители явно полагали, что их дочь ждет изгнание и смерть. Зачем смертнику умение ездить верхом?

– Нет, – мягко сказал он, – ты сможешь. Сегодня ты поедешь со мной, на Острозубе. Будешь сидеть на почетном месте у меня за спиной и говорить мне на ухо, что делать, как держать оружие, а я буду следовать твоим указаниям. Все увидят, что ты меня учишь. А потом, вдали от других глаз, которые могут нас увидеть, и других голосов, которые разносят сплетни, я увезу тебя из селения и научу скакать верхом без посторонней помощи. На Острозубе или на другом волке, который тебя выберет.

Выражение лица Драки, ее прекрасного, квадратного лица с острыми зубами, перестало быть замкнутым и настороженным. Оно стало открытым и изумленным. Она пристально посмотрела на Дуротана, потом склонила голову и опустилась на одно колено.

– Ты оказываешь мне честь, вождь, – сказала она. Ее голос звучал глухо.

Дуротан наклонился и поднял ее.

– Нет, Драка. Это нам – всем нам – оказана честь. Пойдем. – Он протянул руку и улыбнулся. – Покажи нам, как это делается.

Она робко протянула ему руку. Рука была сильная, покрытая мозолями, с обломанными от тяжелой работы ногтями. Его массивная ладонь поглотила ее кисть, а толстые пальцы нежно сомкнулись вокруг нее, словно сжимали большую драгоценность.

Они вернулись с шестью талбуками, и в ту ночь клан устроил пир.

Несмотря на ранний снегопад, от которого на орков повеяло холодом во многих смыслах, осень была щедрой. Деревья дали богатый урожай орехов, а плоды высушили и очень тщательно уложили на хранение. Прошлой осенью клан осознал мудрость такого хранения. Оркам даже показалось, что на короткий срок вернулось лето, и Дуротан почувствовал себя достаточно свободно, чтобы ездить на прогулки вдвоем с Дракой.

К этому времени ее уже выбрал собственный волк. Ребенку клана Северного Волка, когда ему исполняется всего несколько дней от роду, разрешают играть со стаей и дружить со щенками. Этот первый близкий друг может прожить пятнадцать смен сезонов. Смерть первого волка является для орка страшным горем, к которому принято относиться с уважением. Часто эта потеря бывает первой большой потерей в жизни орка. Затем другой волк выбирает убитого горем члена клана. Этот процесс повторяется до тех пор, пока смерть какого-то Северного Волка не оставляет его волка в одиночестве, как остался в одиночестве Лед после гибели Гарада. Убитый горем волк тоскует, пока не выбирает другого члена клана. Иногда он так и не может никого выбрать, и тогда волк остается без всадника на всю оставшуюся жизнь.

Драка была поражена больше всех, когда однажды вечером Лед отделился от стаи и лег рядом с ней у костра. Какой бы храброй и сильной она ни была, она смотрела на громадного волка с невинным изумлением ребенка, не смея поверить своим глазам.