Варкрафт: Хроники. Энциклопедия

Она даже убедила Локена наказать брата, якобы развязавшего войну. Локен обвинил Торима в том, что тот позволил гневу возобладать над собой и создал столь ужасный раскол в рядах титанидов. Сиф, внушал ему Локен, устыдилась бы того, что он сделал, прикрываясь ее именем. От столь горького упрека Торим погрузился в глубокое отчаяние. Сломленный раскаянием, он покинул Ульдуар и стал отшельником.

Убрав с пути Торима, Локен направил выкованную в Кузне армию на великанов, чтобы покончить с раздором, а всех, кто противился его воле, запирал в палатах стазиса.

Но в ходе сражения хранитель заметил в своих воинах некую странность. Темная болезнь проникла в их дух. Локен снова обратился за советом к Сиф, но на сей раз не дождался ответа. Ужас охватил его, когда он понял, что призрак был лишь иллюзией, созданной Йогг-Сароном.

Втайне от Локена дух Сиф испортил Кузню Воли, пока хранитель создавал свою армию. Проклятие плоти укоренилось в самом сердце машины. Локен в своем себялюбии позволил древнему богу играть им, как бездумной пешкой.

Это открытие сокрушило последние следы благородства в титаниде. Теперь он думал лишь о том, чтобы скрыть вину, пусть даже ради этого пришлось бы покориться Йогг-Сарону. Под покровительством этого могучего создания он мог бы победить всех хранителей и уничтожить следы своего злодеяния.

ХРАНИТЕЛЬ ТОРИМ НАХОДИТ ТЕЛО СВОЕЙ ЖЕНЫ СИФ

Локен решил, что для победы над остальными хранителями нужно прежде всего обезоружить Одина с его огромной армией валарьяров. Но прямая атака на летучие Залы Доблести была невозможна, и Локен решил пойти более вероломным путем. Он обратился к приемной дочери Одина, валь’кире Хелии.

Та тысячелетиями послушно исполняла приказы Одина, доставляя в Залы Доблести души павших врайкулов. Но, повинуясь, она лелеяла в призрачном сердце холодный гнев и не простила Одина за то, что тот против воли сделал из нее валь’киру Хелия мечтала о том дне, когда отомстит за себя и всех созданий, превращенных в валь’кир.

Локен, обратившись к ней, сыграл на тлеющей в ней ярости и боли от предательства. Он обещал порвать цепи рабства, связавшие ее с Одином. В обмен она должна была навеки запечатать от мира Залы Доблести, после чего роль хранителя душ врайкулов должна была перейти от первого наместника к Хелии. Надеясь утолить свою жажду мести, та согласилась.

Когда Локен вернул ей свободу воли, Хелия вызвала те силы, которыми в прошлом закрывала измерение элементалей. Она подчинила своей воле скрытые энергии тайной магии, вихрящиеся вокруг Азерота, и запечатала Залы Доблести со всеми их обитателями. Один и его могущественные валарьяры отчаянно рвались из цитадели, но не смогли прорвать возведенной преграды. Валарьярам и хранителю предстояло томиться в золотых стенах Залов долгие века.

Хелия, освобожденная от служения Одину, создала для себя и других валь’кир новый дом, волшебное убежище далеко внизу, под великими морями Азерота. Океан мглы облек владения Хелии и скрыл их от чужих взоров. Это царство, названное Хельхейм, стало последним пристанищем для духов умерших врайкулов.

СТРАЖИ ТЕНИ

Не все валъ’киры пошли за Хелией после поражения Одина. Часть этих призрачных созданий скрылась в Земли Теней. Те немногие, кто сохранил в душе искру благородства, посвятили себя охране материального мира. Иногда они даже выводили некоторых умерших из Земли Теней обратно в царство живых.

Но тьма, давно поселившаяся в сердце Хелии, сделала из Хельхейма обитель тьмы и кошмаров. Души врайкулов, попав туда, скоро превращались в яростных мстительных призраков. Эти проклятые души назвали квалдирами. Они стали частью морских туманов, они управляют приливами и отливами. От неугасимого пламени ненависти и мучений квалдиры начали терзать набегами берега Калимдора.

Падение хранителей

Заперев Одина и валарьяров, Локен возвратился в Ульдуар. Он счел, что пришло время заняться свержением остальных хранителей, но вскоре обнаружил новую угрозу своему плану.

Мимирон начал изучать странности в титанидах, созданных Локеном. Мудрый хранитель заподозрил, что причина их изъянов кроется в неисправности, случившейся в Кузне Воли. Но он не успел проверить свою теорию, потому что Локен разорил его мастерскую, а сам Мимирон словно бы по трагической случайности погиб. Однако он не умер окончательно.

Верные механогномы Мимирона узнали, что дух их повелителя жив, и собрали механического гиганта как вместилище для его угасавшей души. Их подвиг спас хранителя, хотя тот уже не был прежним. Соприкоснувшись со смертью, он повредился рассудком, заперся в огромных мастерских Ульдуара и проводил дни совершенствуя свои заводные изобретения.