Варлок #4 - Рубикон

«Снегирь» в своей «булке», рядом с которым тоже сидел сопровождающий, врубив фары, уже пронесся мимо них, и Валентину ничего не оставалось, кроме как рвануть за ним. Он какое-то время не видел причины паники, а затем, когда сквозь снежную пелену в боковом зеркале разглядел огромные, темные, долговязые человеческие фигуры, метра под четыре ростом, которые, несмотря на кажущуюся медлительность, прямо по лесу умудрялись преследовать их и не отставать… Воин до предела втопил в пол педаль газа, и даже мысль выйти из салона и разобраться с тем, кто так испугал сталкеров, сама собой вылетела у него из головы!

Глава 11

Наверное, я зазвездился. После стремительного взлета я, похоже, слишком привык снимать самые сливки, а потому даже немного расстроился, когда узнал, что в этот раз принцесса мне не досталась. Может, конечно, сработали стереотипы о попаданцах, посеянные щедрой рукой разномастных фантастов, ведь в почти девяноста процентах их творений «главный герой», провалившийся в другой мир, непременно тут же встречал деву королевских кровей.

Или же как минимум это была какая-нибудь баронесса, которая влюблялась по уши и быстро выводила своего избранника в высшее общество. А тут вроде как и спас чудо-чудное – настоящую живую эльфийку, а та оказалась всего лишь младшей жрицей, что-то вроде старшего помощника младшего точильщика карандашей, если переводить на терминологию офисного планктона.

Ни деньгами, ни связями не обремененная и особой ценности для местных не представляющая, разве что для мужчин в известном плане. И потому спасенная мною ушастая прелестница очень даже удивилась, что я не полез ее насиловать. Ни сразу, пока она была без сознания, ни в первую ночь после нашего знакомства, ни в последующие дни.

Не то чтобы она меня не привлекала, очень даже наоборот – тут, можно сказать, сбылась мечта, и «Голубая птица», попав мне в руки, сама была готова ко всему и, скорее всего, в разных позах. Отчаянно боялась, конечно, но видела в этом некое подтверждение своего нового социального статуса и определенную гарантию безопасности, а потому готова была стерпеть от своего спасителя все что угодно. Правда, как назло, узнал я об этом лишь спустя пять дней, когда маджи-интеллект более-менее сформировал базовый языковой пакет и мы наконец-то смогли нормально поговорить.

А в первый вечер, проведенный в пещере медведя-мутанта, стоило мне знаками показать, что уже поздно и пора спать, как общительная, пусть и лопочущая на непонятном мне языке, эльфиечка вдруг резко замкнулась. Губки девушки задрожали, из глазенок потекли слезы. Затем она резко встала, словно деревянная марионетка, доковыляла до распахнутого спального мешка, и под моим удивленным взглядом быстро разделась догола, а затем легла на него спиной, крепко зажмурившись и раздвинув ноги.

Вид я оценил. Никаких щупалец или неправильного расположения, наоборот – все аккуратно и весьма привлекательно, даже на мой избалованный вкус. Вот только кроме визуального наслаждения никакое другое я получать не планировал и быстро запаковал ушастую в спальник, видя, что девчонка еле сдерживает рыдания и ее тельце колотит крупная дрожь.

Уже потом, когда переводчик достаточно бодро лопотал на русско-эльфийском, я таки выяснил наконец, «що цэ було?», а тем более, почему в последующие дни она смотрела на меня с такой жалостью. Быстро объясниться не получилось, слишком много в ее речи было непонятных лингва-модулю слов и понятий, но в итоге смысл ее рассказа свелся к следующему: «Если вас насилуют – постарайтесь расслабиться, проявить покорность и получить удовольствие. Иначе все равно возьмут свое, но могут избить, а то и убить! Особенно если вы молодая, невинная и беззащитная эльфийская девушка!»

По ее словам, это вполне естественное, хоть и неприятное развитие событий, тем более в нашем случае, когда спасенная мною красавица по всем местным правилам и законам моя частная собственность, и распоряжаться я ей могу по своему усмотрению. Это к тому же еще и усугублялось ее принадлежностью к эльфийской расе, с представительницами которой, в случае их попадания в руки человеческих мужчин, особенно не церемонились и «употребляли» сразу несколькими путями. Все как всегда – кто сильнее, тот и прав.

Отсюда и такая странная реакция. Бедняжке в ее белокурую головку даже мысль не могла прийти, что перед ней сидит путешественник между мирами, во-первых, незнакомый с местными порядками и юридическими тонкостями, а во-вторых, выросший в государстве, где подобные поползновения грозили серьезными проблемами с властями. Девушка приняла меня за представителя одной из вымерших человеческих цивилизаций европейского типа, начисто выбитых индейцами-переселенцами, потому как «люди» делились для нее на «краснокожих науа» или «новых людей» и, соответственно, «старых», что собственно и повлияло на ее ожидания.