Варлок

– Кузьма, а у тебя уже были женщины?

Это было первым, что я услышал, когда проснулся этим утром.

– Э-э… Чего? – я не сразу понял, о чём и, главное, «кто» меня спрашивает, а когда увидел свою рыжую соседку, чуть было не поперхнулся.

Девушка по-турецки сидела на своей кровати, а из одежды на ней были только нечто вроде шортиков, почти не скрывающих самое ценное, и топика, едва доходящего до солнечного сплетения. Но выглядела она, словно натуральная сомнамбула, да и под глазами у Андре отчётливо виднелись тёмные круги.

– Почему ты не сделал «это», – обвиняюще спросила она, глядя на меня словно на врага народа. – Я так ждала, вся измучилась, ночь не спала, а ты… а ты…

– Ты вообще о чём? Чего «это»? – я всё ещё никак не мог прийти в себя.

В разнообразных книжках я часто встречал упоминания о героях, которые постоянно были начеку. Спали словно жирафы, в любой момент готовые сорваться в вихрь разящей стали, стоит только на горизонте появиться гипотетическому врагу. Может, и существовали в нашем мире такие уникумы, но мой случай был явно не из их числа. Я, словно русские богатыри древности, Илья Муромец и Добрыня Никитич, всегда имел хороший, здоровый сон и просыпался по расписанию, а не от того, что за километр от меня пробежал таракан. Так что, если что и произошло ночью, я про это не знал и не понимал, чего от меня хотят.

– Почему ты, гад, меня не трахнул? – прошипела, словно разъярённая фурия, рыжая, подаваясь вперёд и сверкая усталыми зелёными зенками. – Что? Не нравлюсь? Пятнистая уродина – да? Не возбуждаю?

– А с хрена ли? – я даже возмутился такой постановке вопроса. – Ты чего там себе нафантазиро…

– Пошляк! Дурак! Извращенец! – мгновенно покраснев, взорвалась на визг девушка, и мне в лицо прилетела подушка.

Я не уклонился. А зачем? В общем-то я ждал проблем, но не так скоро. И немного не таких.

Больше этим утром мы не разговаривали. Моё присутствие просто игнорировали. Андре переоделась в ванной, быстро нанесла простенький макияж на свою мордочку. Взяла из шкафа какой-то чехол и, громко топая, вышла из номера, хлопнув на прощание дверью.

Я остался один. Времени до церемонии было предостаточно, да даже до завтрака у меня имелось ещё как минимум полчаса. А дуэль… она должна был состояться уже после всех официальных мероприятий, и признаться честно, о ней я беспокоился в последнюю очередь. Утренняя выходка соседки никак не повлияла на моё настроение, а потому я, насвистывая приятный мотивчик, начал одеваться, и в этот момент раздалась трель вызова на моём учебном планшете.

* * *

Оставив кортеж на стоянке перед воротами на территорию кампуса, лимузин беспрепятственно въехал в студенческий городок и, вырулив на главный проспект, покатил к возвышающемуся в центре города зданию ректората, чем-то отдалённо напоминающему московские сталинские высотки. Увенчанное высоким шпилем, на котором на лёгком ветру трепетал флаг с гербом Пятого Императорского магического колледжа, это величественное сооружение, как и остальные дома в Ильинском, было выстроено в стиле неоимперского ампира. Их строгие формы, колонны, портики и барельефы, классические статуи и чугунные кованые ограды навевали на пассажира дорогого автомобиля приятные воспоминания.

Впрочем, предаваться им у Виктора Анатольевича Ромушева не было никакого желания. Срочный вызов главы его клана, человека, которого он помнил ещё начинающим учителем альтернативной физики, а сейчас занявшего пост ректора, разорвал плотный рабочий график очень занятого барона, и ему пришлось в срочном порядке, на ночь глядя, вылететь из Аркаима в Москву. Ведь дело касалось его второго сына, а наплевательски относиться к проблемам членов своего рода, а тем более семьи, не входило в привычки этого сурового человека.

Паршивец, только-только поступивший в колледж, уже успел наворотить таких дел, что чуть было не порушил своё же тщательно выстраиваемое отцом будущее. Так что разгребать всю эту навозную кучу вчера пришлось лично Виктору Анатольевичу, которому Федосеев-старший выдал настоящую отповедь из-за поведения молодого балбеса.

Это же надо было, прилюдно облапать свою будущую невесту, поставив под удар саму ещё даже официально не объявленную помолвку. Не мог выбрать кого попроще, если уж так захотелось погреть руки на мягеньком! И главное – не на людях же! Даже будь Федосеева его женой, общество такого бы не приняло.

Оно же понятно, дело-то молодое. Гормоны бушуют, да и не головой в его возрасте думают. В шестнадцать лет Виктор Анатольевич и сам был таким же – ни одну юбку просто так не пропускал, а коли кто имел глупость косо посмотреть в его сторону – сразу же ставил наглеца на место. Сыновья такими же уродились. В особенности Олег.