Варлорд (СИ)

Я сжал подвеску в кулаке и, запрокинув голову назад, посмотрел в потолок. Я так надеялся, что Ирен в порыве гнева выбросила этот амулетик, разбила, сожгла. Я так надеялся, что она больше меня не ждет, что не видит, как горит капля моей крови, застывшая в центре созданного моими же руками украшения. Я даже надеялся, что если амулет и цел, то кровь в нем давно потухла. Но нет, сотни лет ничего не изменили.

Я решительно расправил цепочку и надел кулон на шею и, спрятав кусочек серебра под одеждой, потянулся к записке. На куске тонкой бумаги рукой Ирен было выведено короткое послание:

«Надеюсь, совсем скоро ты его мне вернешь».

Глава 6 Контрудар

— Значит, все прошло гладко?

— Да, учитель, ваша кровь помогла мне осуществить задуманное.

— Ты сделал все, как я тебе говорил?

Эрегор недовольно дернул головой, отложил в сторону ложку и, глядя мне в глаза, четко ответил:

— Я выполнил все ваши указания. Вознес молитвы, расчертил контур, только после этого выпил содержимое пузырька. А после того, как Амулет Ночи вынес меня из сада, я провел обряд очищения.

После этого темный эльф опять взялся за деревянный прибор и вернулся к еде. Обедать приходилось в моем кабинете, помещений на всех не хватало. В ближайшие дни часть наемников во главе с Диртом переедут в старые казармы недалеко от управы, но и там всей сотне не разместиться. Делить же эльфов я не хотел — сотня Арлена была грозной силой, и разделять их было бы глупо.

— Не надо так на меня зыркать, Эрегор, — осадил я эльфа, — я лишь хочу убедиться, что моя кровь не попадет в чужие руки. Ты же понимаешь, какое доверие я тебе оказал?

Эльф чуть поджал губы, будто бы ему этот разговор был неприятен, но все же ответил:

— Я стараюсь изо всех сил оправдать ваше доверие, учитель. И визит в Налор напомнил мне, как ко мне относятся на Холме, как ко мне относится Н’аэлор. Так что единственное, что у меня осталось — быть вашим учеником.

— Ты бы никогда не познал этого позора и разочарования, если бы не Ирен и верховные Жрецы Храма, которые отдали тебе преступный приказ, — ответил я, пожимая плечами. — Еще во дворе моего дома я сказал тебе, что твоей вины в произошедшем нет. Ты не можешь себя винить.

— А кого мне винить? — хмуро спросил Эрегор. — Мою королеву? Жрецов? Каждый наделен свободой воли, каждый сам принимает решения. Я свое принял.

— Когда молоток бьет по гвоздю, это что, проявление воли молотка? — спросил я, игнорируя вопросы эльфа. — Эрегор, я вижу, что тебя буквально трясет после визита в Н’аэлор. Особенно во Дворец на Холме. Той ночью ты был просто молотком, как и сотни лет до этого. Именно поэтому я не стал лишать тебя жизни, именно поэтому Нильф приняла мое решение, ведь богиня тоже понимает, кем ты был. Я думаю, все это понимают, кроме тебя самого. А касательно твоего задания в Налоре… Это было необходимо.

— Дерзкий замысел. Голова преступника и потенциального мятежника в качестве подарка на годовщину правления… — покачал головой эльф с печальной усмешкой. Он все же отложил в сторону ложку и потянулся к стакану с легким столовым вином. — Учитель, вы бы видели, как они на меня смотрели.

— Как же?

— Как на дикого зверя. Даже Ее Величество была…груба. Я понимаю, что явись я в ее кабинет, разговор бы прошел в совершенно ином тоне, но прилюдно реакция королевы Ирен ничем не отличалась от реакции любого деревенщины, когда тот видит вот… это.

Эльф поднял ладонь и провел ее перед лицом.

— У инструмента нет воли, Эрегор. Просто прими это.

— Наверное, уже принял. Именно поэтому в саду дворца я и не стал вспоминать свои прежние титулы, когда я был, как вы говорите, инструментом. Я просто назвался вашим учеником, этого было достаточно. Вопрос только в том, изменило ли это хоть что-то.

Это было необычно для Эрегора. Многословие, хандра. Всегда активный, часто язвительный, сейчас эльф походил на кусок половой тряпки.

— Ты знаешь, что привез мне Арлен?

— Да, — коротко ответил эльф, отпивая вина. — Я знаю.

— В этом причина твоей тоски? — прямо спросил я.

Эрегор замер, осторожно поставил стакан на стол, после чего задумчиво бросил взгляд за приоткрытые оконные ставни, на серый и унылый Мибензит.

— Я способен на многое, учитель, но есть вещи неподвластные даже богам, — ответил Эрегор. — Так что я отношусь к этому, как к неизбежному. Можно ли тосковать из-за того, что лето сменяется осенью? Или из-за захода солнца?

В тот день из кабинета мы так и не вышли. Впервые за многие сотни лет я придался хмурому пьянству, составив компанию своему ученику. Я видел, что Эрегора нельзя оставлять в одиночестве. Визит на родину после трех лет ссылки всколыхнул воспоминания, растеребил старые раны и обиды. Было видно, что сомнения сжирают советника изнутри, хотя в обычные дни он был будто выкован из стали.

Когда столовое вино закончилось, я достал из шкафа кувшин дарканского. После в ход пошло пиво, опять столовое вино, а уже к полуночи мы с Эрегором пытались упиться гномьей водкой.