Варнак. "Мертвая вода" (СИ)

— Город плавучий прямо по курсу. Сходим, пожуем, что там у них есть.

— Ур-р-р-я!

— Буди боцмана. Слушай, он в спячку там не впал, а? Ни хрена не делает который день.

— Обнаглел, — кивнула Айне и помчалась к трапу. — Чук! Аврал! Полундра! Капитана съели!

Из люка выбрался сонный людоед, почесывая в штанах и зевая. Чук, как непись, совершенно не менялся. Искусственный интеллект, как я подозревал, был ни при чем, скорее виноваты слишком комфортные условия. Задачи боцмана заключались в охране «Мертвой воды», управлении, пока меня не было, да поглощении невероятного количества рома. В перерывах между этими занятиями Чук спал, сотрясая шхуну громогласным храпом. Вот и отсутствие прогресса. А поскольку в ленивом людоеде изначально не было никакого любопытства или желания что-то менять в размеренной жизни, то у него мозги окончательно заплыли жиром. Или же все дело в том, что я не граблю караваны и не жру путешественников?

— Мдя… — Окно с контрактами выпрыгнуло перед глазами. — Три места, значит. И два заняты. Хм…

Три места для помощников предлагает игра. Причем существовали отдельные правила для матерых рыцарей, натасканных убийц или мощных магов. Неписей уникальных и серьезных. Таких можно было брать в единственном числе, а остальных выгонять на мороз. С учетом того, что тот же рыцарь, закаленный в боях и походах, а не турнирах, представлял из себя натуральную машину смерти, ограничение казалось вполне естественным.

Проблемой было обратить благородного меднолобого на тебя внимание, а уж тем более заманить в напарники. Худородному нищеброду начальных уровней светил лишь рыцарский пинок под зад. Нужно, как обычно, качать репутацию с орденом, лезть без мыла поручкаться к начальству, льстить, убивать драконов, вытирать сопли чумным крестьянам и холерным коровам. Делать добрые дела не щадя живота. Лишь тогда ты станешь другом ордена, а не подозрительным еретиком. Да и после дружбы нужно столько влияния умудриться заработать, что с рыцарями таскались лишь редкие хаи за сотку, угробившие на это кучу времени и нервов.

— Блин, ничего не светит, — раздраженно бросил я, смахивая окно. — В активе только с волосорогом вражда, да с эльфами. Вот и все достижения.

— Чего? — пискнула фея, навострив уши. — Что сказал?

— Одно утырочное место осталось, — объяснил я. — Думаю, кем укомплектовать, чтобы уж все шарахались.

— Какое место? — не поняла фея.

Я отмахнулся и направил «Мертвую воду» к городу.

— Костюм говоришь? — неуверенно задумался я. — Ладно, посмотрим.

Следующие два дня прошли в темпе марша. «Мертвая вода» без устали огибала лежавший вдали континент, трусливо проскакивала торговые маршруты и большие архипелаги, на которых сидели продвинутые морские кланы или пираты. Быстроходная шхуна неслась под всеми парусами, я подсчитывал дни, за бортом мелькали острова, корабли и плавучие города. «Мертвая вода» продиралась через шторма, продавливалась сквозь заросли водорослей, удирала от щупалец спрутов и зубов кашалотов. Иногда удавалось заметить мелкого кашалота, отбившегося от стаи и мы атаковали с переменным успехом. Опыт с морских гигантов тек рекой, но риск огрести по-полной был велик, так что действовали мы лишь будучи в полной уверенности победного итога.

Одним вечером я десантировался на интересный островок. Ветер развевал перо на широкополой шляпе, а белая рубаха непривычно прикрывала пузо. Прислушавшись к напарнице я прикупил-таки подходящую одежду, облагородив свой облик насколько это было возможно. Теперь я напоминал уважаемого морского волка, по-крайней мере, искренне на это надеялся. И с квестами дела могут пойти на лад, и неписи станут встречать приветливее, что ли.

— Другое дело! — важно пищала Айне, увязавшись со мной. — Почти герой!

Через какой-то неполный час раздавленная шляпа валялась у селения пигмеев, а я мчался сквозь джунгли не разбирая дороги. Сносил гнезда муравьев, продирался сквозь лианы и давил грубыми ботинками красивые тропические цветы. За мной оставалась целая просека, глубокие следы во влажной почве, а на пятки наседали дикари верхом на страусах-переростках. Новенькая рубаха запачкалась грязью, раздавленными фруктами и древесным соком, ребра приятно холодил ветерок сквозь прореху от наконечника копья.

— Айне! — пыхтел я на бегу. — Чтоб! Тебя! Разорвало!

Фейка вцепилась в голову, перебравшись с плеча, орала, куда надо повернуть, но так громко, что если бы я не оставлял следов, то нашли бы и по ее писклявому и перепуганному голосу.

— Это не я! — оправдывалась она, успевая оглядываться. — Вправо!

Я метнулся в сторону, едва увернувшись от нескольких копий с каменными наконечниками.

— Живей! Наддай!

Я наддал. Да так, что Айне едва не улетела от потока воздуха. Мы мчались в гору, я едва успел выскочить на неприметную тропинку и пер, как перепуганный заяц, спасая шкуру от смерти через четвертование тупым булыжником. Именно такое наказание предусматривало осквернение алтаря и кража артефакта.

— Быстрее!